На свадьбу отец выменял несколько мер риса, мать достала из сундука давно приготовленный наряд. Односельчане приносили маленькие подарки – меру проса, пару гын кукурузы.
Братья Ок Суль сколотили длинные столы, но места всем все равно не хватило, и молодежь толпилась у крыльца дома. Во дворе слышался смех, вился дымок самокруток, сновали женщины, уставляя бесчисленными блюдами низкие столы. Услышав голос отца, засмеявшегося чей-то немудрящей шутке, Ок Суль встрепенулась, подняла голову, но тут же низко склонила ее перед очередным гостем. Отец редко смеялся, но в день ее свадьбы скупая улыбка ненадолго согнала привычную горечь с его лица, и оно оказалось неожиданно молодым.
В семье мужа ее приняли как дочь. Старший сын уже был женат, и Ок Суль быстро поладила с заносчивой невесткой. Она делала ее работу и свою и не раз благодарила небо за благополучное замужество.
Она никогда не хотела покидать родные края, да разве судьба спрашивает тебя? Как щепочку, бросает в стремительную волну, и барахтаешься ты в бурной воде, швыряемый из стороны в сторону, стараясь выплыть, пока не пристанешь к берегу.
Она хорошо помнит, как в теплый весенний день, через полгода после свадьбы, по деревне протарахтели мотоциклы, за которыми, смеясь, побежали дети.
Японские солдаты согнали жителей на площадь, и господин Морисита, оглядев смирно стоявшую толпу, объявил, что Империя призывает своих подданных послужить ее величию. Каждая семья по своей воле отправит одного сына на остров Карафуто. Там, в новых владениях Его Величества Императора, они будут работать на лесозаготовках, строить железные дороги и аэродромы и добывать уголь в шахтах. Труд их будет по достоинству оплачен, и, хорошо поработав, каждый сможет обеспечить своей семье приличное существование. Те же неблагодарные, кто не внемлет призыву, будут считаться неблагонадежными. Они и их родные будут внесены в черные списки, и тогда, видит Бог, их участи не позавидует самая что ни на есть жалкая шавка, выпрашивающая объедки с его стола.
На сборы даются целых три дня. Великая японская Империя заботится о ничтожных корейцах, словно о своих детях, иначе, будь на то его воля, – сегодня же погрузил бы всех в теплушки и отправил на новые земли.
Люди потрясенно молчали. Японец взмахом трости нетерпеливо дал понять, что можно расходиться, и со смехом показал на плачущую старушку с трясущейся головой – посмотрите на эту деревенщину! И что за люди они такие – корейцы. Так и не научились с истинным мужеством сносить повороты судьбы, вот уж действительно – второй сорт, недочеловеки. Что ж, на Карафуто их научат работать, и они славно послужат великой стране.
Через пять лет, в августе 45-го, господин Морисита внезапно увидит слепящий свет и в одну секунду превратится