Времена года сменяли друг друга, и шестнадцатилетняя Ок Суль знала, что нет силы, могущей изменить неуклонный ход природы. Другое дело – людские судьбы.
Отец рассказывал, что когда-то их семья была зажиточной. С утра до вечера он и его братья работали на ухоженном до последнего колоска поле, издавна принадлежавшем семье.
Но времена меняются, новые военачальники собирают армии и завоевывают земли, великие правители лишаются власти, а человек, как травинка, то гнется под ураганными ветрами, то распрямляется, покоряясь судьбе, предначертанной свыше.
Япония захватила Корею после русско-японской войны, выторговав право вершить ее судьбу в хитросплетенных переговорах, в коих вовек не разобраться простому человеку. Еще через пять лет, в 1910 году, премьер-министр Кореи Ли Ван Ен подписал Указ, начинавшийся словами: «Его Величество Император Кореи полностью и бессрочно передает Его Величеству Императору Японии все суверенные права на управление Кореей».
Японцы принялись устанавливать свои порядки незамедлительно. Новая власть объявила, что для столь необходимого государственного учета нужен точный «земельный кадастр», для чего крестьяне должны предъявить неведомые никому планы межей и другие бумаги.
Растерянный отец Ок Суль поначалу пытался приводить доводы про старинные обычаи и про то, что никаких свидетельств не нужно, когда есть уговор между соседями о границах, но его никто не хотел и слушать. Заступиться за неграмотных крестьян было некому.
«Когда множатся законы и приказы, растет число воров и разбойников», – говорил Лao-цзы.
Не нужно бряцать оружием, чтобы безнаказанно захватывать земли, разоряя тысячи семей и превращая одну страну в придаток другой. Издавай один декрет за другим, в которых не всякий грамотей разберется, и, прикрываясь заботой о порядке, твори истинное беззаконие.
Не прошло и года, как семья Ок Суль лишилась прав на принадлежащую из поколения в поколения землю. Они превратились в бесправных арендаторов и больше половины урожая должны были отдать новому хозяину, господину Морисита.
Склонив голову, выслушал отец приказ генерал-губернатора. Солдаты с нагайками сопровождали японского землевладельца. Тот оглядел работников, потрогал аккуратные черные усики рукой в лайковой перчатке и объявил, что отныне рабочий день составляет 14 часов. И что корейские лодыри – это мятежники. И что неповиновение будет караться так же, как и оскорбление достоинства подданного японской Империи, – палочными ударами. От двадцати до ста. Обычно на семидесятом ударе изменники захлебываются собственной кровью. В этом месте господин Морисита улыбнулся и позволил себе немножко пошутить:
– Корейцы держатся дольше, чем собаки, той хватает всего пятнадцати ударов. Это лучше, чем видеть, как твои жена и дети