После обеда наконец вернулась Катя.
– Врач сказал, что все прекрасно. Удалили опухоль, взяли материал на биопсию, так по правилам всем положено. Через восемь дней результат, но я уверена, что все будет хорошо! Меня уже к ней пустили, в реанимацию то есть. Бледная, губы сухие, совсем беленькие. Но держалась молодцом. Моя крошка. Мой сладкий зайчонок!
Инна бурно, как положено, поздравляла, и Саша почти улыбалась. Катя возбужденно тараторила, вселяла радость и надежду это если Саше было бы чем ее принимать После долгого напряжения и страха эйфория ударила этой молодой женщине в голову, и струна внутри зазвенела, ослабла.
– Девочки, гуляем!
А вечером оказалось, помимо правил, о которых рассказывала сестра-хозяйка, в отделении существовали и свои, внутренние. Не правила, а поблажки. Во время ужина Инна тихонько предупредила Сашу, чтобы она приходила к десяти в столовую.
– Соберемся, посидим немного. Перекусим, поболтаем. Напряжение надо же снимать, – пояснила она, хотя Саша и не собиралась спорить. Разве ей есть какая-то глобальная разница. А это хоть какое-то разнообразие. Уже хорошо. Она придет, поддержит Катю, съест торт или что там будет.
Но все оказалось немного по-другому. «Немного посидим» – оказалось почти что вечеринкой. Больничной, но все же: негромкая, неслышная из коридора музыка, три бутылки простого, недорогого вина, ароматный чай в пакетиках, пирожные, сыр, колбаса, чипсы, конфеты, что-то еще.
Безобидный санаторий, день рождения в офисе, а не нейрохирургия.
Слышался смех. Основной состав, человек десять, сидел за сдвинутыми столами, поздравлял Катю и ее дочку с удачной операцией. Беспечное щебетание сбило ее с толку. Будто праздник. А, впрочем, почему нет? день рождения малышки В углу у чайников Инна жарко что-то говорила женщине лет тридцати, до Саши долетело: «ну и что, муж».
Она села на свободное место к девчонкам и машинально налила вино. Кислое, вонючее, через два-три обжигающих глотка оно раскрылось, но не новым вкусом, а теплом, пьянящим алкогольным теплом.
заспиртованным безразличием
– Завтра только корми смесью, молоко сцеди, – посоветовала вернувшаяся Инна.
– Я и так, – быстро оправдалась Саша. А ведь она даже и не подумала, что алкоголь повлияет на грудное молоко. – Он же только бутылочку берет.
Вечеринка продолжалась. Она сидела рядом с Инной. Женщины вокруг разливали вино и чай, нарезали торт, шуршали пакетами со сладостями. Дружески перебивали друг друга, говорили много и громко о чужом и своем жире, о еде, правильной и неправильной; о моде на бег; о врачах; о новой детской площадке тут, слева, на территории больницы. И слышались жалобы на мелкие недомогания, болезни, ноющие месячные; жалобы на свекровей, родных стареющих отцов и матерей, жалобы на первых, вторых мужей.
И если сначала Саша напрягалась, то со временем –