– Мария Александровна, сколько можно одеваться! – Её бас гремел на весь пустой коридор. – Быстро в актовый зал!
И, не дожидаясь ответа, заковыляла по направлению к лестнице.
Нинель смерила Машу строгим взглядом, развернулась и вышла из учительской.
Слякоть стала коронным номером утренника. Она весело брызгалась водой, дети визжали от радости и бегали по залу за очередной порцией обливашек. Малыши приняли игру на ура и нарочно подсовывали довольные мордочки под струю пульверизатора.
Какой-то первоклассник в костюме тигрёнка подбежал к Маше с криками: «Облей меня! Облей меня!» – и она, войдя в роль, погналась за ним, громко шлёпая Петькиными резиновыми сапогами. Вдруг ребёнок куда-то пропал, а на пути возникла фигура без карнавального костюма. Маша автоматическим движением несколько раз нажала на горлышко пульверизатора, и мощная струя брызг полетела в лицо директрисе.
Нинель попыталась заслониться рукой от потока воды, но вместо этого непроизвольно мазнула по щеке краешком ладони. Под размытым слоем пудры и тонального крема обнажилось застарелое яркое сосудистое пятно.
Тёмные дуги бровей директрисы поползли к переносице, но женщина мгновенно взяла себя в руки. Достала из кармана платок, промокнула лицо, заулыбалась и начала громко – даже чересчур громко – хлопать в ладоши. Под ёлкой готовили новую сцену. Дед Мороз призывал детишек прогнать мерзкую Слякоть, и этот сценарный ход, надо полагать, полностью совпал с желаниями начальства.
Маша ретировалась из зала без лишнего сопротивления, выбежала в коридор и бросилась к учительской, по пути налетев на группку одиннадцатиклассников, которые так некстати спускались по лестнице.
– Здрасьте, Марья Александровна! – крикнул кто-то ей вслед.
Чтоб вас всех, подумала Маша про себя, и буркнула на ходу: «Привет, Бояринова».
В учительской, по счастью, никого не было. Маша стянула с себя шляпу, сбросила с ног болотные сапоги. Отдышалась, вспомнила про чекушку и подумала, что вот сейчас бы самое время…
Но за Машиной спиной хлопнула дверь, и в учительскую снова вошла директриса. Что же она никак от меня не отвяжется, мелькнуло у Маши в голове.
Директриса держала в руках платок со следами тонального крема. В проходящем свете красные пятна на её щеках сделались особенно заметны.
У Маши оставалась последняя попытка превратить случившееся в новогоднюю шутку.
– Не смешно, – сказала Нинель.
В голосе начальницы звучало не только возмущение, но и досада.
– Это случайность, – беспомощно повторила Маша. – Я не видела, что вы там стояли.
Директриса подошла к зеркалу и краешком платка аккуратно вытерла нижнее веко.
– Всё вы прекрасно видели, – вздохнула она. – Но мне и правда хочется верить, что