Сани катили по Звенигородской улице. Пятровский попросил извозчика не мчать, поэтому ехали они небыстро. Мимо проплывали казармы лейб-гвардии Семёновского и Егерского полков, а также гвардейских жандармов, где десять лет назад проживал штаб-ротмистр Гекк, его помощник.
Мимо по улицам продолжали бегать мальчишки-газетчики, выкрикивая последние новости из передовиц своего заработка:
– Великому Сибирскому пути быть! Строительство железной дороги начнётся одновременно с двух сторон, от Челябинска и Владивостока! – кричал продавец «Жизни и Слова».
– Девятого марта в Обществе поощрения художеств откроется девятнадцатая выставка передвижников! Не пропустите столь значимое событие в столице! – в тон ему и таким же зычным голосом вопил другой мальчишка, представитель «Нувеллиста».
Их голоса затихли где-то сзади. Жизнь в городе кипела по полной…
Игнат Тимофеевич ещё раз внимательно перебрал покупки: не упустил ли чего? Вроде бы нет. Укутался плотнее в пальто и задремал…
…Снилось ему, как будто бы он стоял рядом с каретой в бозе почившего Государя Императора Александра Николаевича ровно десять лет назад. Только что произошёл первый взрыв, и он, статский советник Пятровский, своим телом закрыл Александра II.
– Кто ты, спаситель мой? – протягивая руки к Игнату Тимофеевичу, спросил у него Государь.
– Статский советник Пятровский, Ваше Императорское Величество!
– Отчего же только «статский»?! Быть тебе «действительным статским»! А ну-ка давай ко мне в карету, мигом! Сейчас едем во дворец, и там я подпишу Величайший указ!
И стал карабкаться Игнат Тимофеевич в карету, но уж больно высока она была! И вроде бы уже влез, но царь устал ждать и как крикнет:
– Уж больно ты нерасторопный, Пятровский! Хотел быть «вашим превосходительством»? Так хрен тебе! Будешь «вашим благородием» до конца жизни своей! Понял? Выходи из кареты, «ваше благородие»! – И засмеялся, как демон.
– За что же так, Ваше Императорское Величество?! Я же вам жизнь спас!
– Не спас, Пятровский, не спас… – как-то грустно проговорил государь. – Поэтому, «ваше благородие», выходите!«Ваше благородие», выходите!..
– Ваше благородие, выходите! Приехали уже. А я вижу, вы заснули… Устали, поди…
Извозчик стоял рядом с проснувшимся Пятровским, который ещё не совсем отошёл ото сна, часто моргал, протирал кулаками глаза и озирался по сторонам.
Игнат Тимофеевич, расстроенный то ли оттого, что его разбудил извозчик, то ли от нагоняя, устроенного ему покойником, устало вылез из саней, расплатился с «ванькой» и направился к себе в квартиру.
– Всё купил, Клавдия! – прокричал Пятровский, заходя в подъезд. – Зайди забери.
Клавдия Матвеевна подошла к корзине с едой, перебрала продукты, вздохнула и спросила:
– Что приготовить, ваше благородие?
– Давай солянку, только мяса совсем чуть-чуть. Овощей побольше. Говорят,