Я догнал незнакомца.
– Отец, подожди! – сказал громко ему в спину.
Тот повернулся. Оказалось, он лет на десять старше меня, хотя его морщин хватило бы на нас обоих, как будто он забрал мои себе. Также он представал не таким уж и нищим: на нём были старомодные, но чистые джинсы и клетчатая рубашка из плотной ткани, нестарый ремень, белые китайские кроссовки без бренда. Не позже месяца назад его стригли – причёска выглядела косматой из-за ветра и перепелёсой окраски, смеси седины с русой основой. Его согбенное состояние было, очевидно, приобретённым.
– Вот! – я протянул ему сжатую в кулаке купюру. Подавать деньги в раскрытом виде мне показалось неудобным.
– Спасибо! – он, также не глядя на достоинство билета, принял скомканную бумажку и сунул её в карман.
Возникла пауза – он тоже меня рассматривал.
– Да, мы тут в провинции бумажными не балованные! – он заулыбался, сразу снял взаимное напряжение и открыл двери к продолжению разговора.
– Андрей, – я протянул руку.
– Михаил.
Он постарался, чтобы рукопожатие с его стороны выглядело крепким и уверенным, но кисть руки была до невозможности сухой и с чуть скрюченными пальцами, поэтому оно получилось символическим.
– Вам помочь? – я глазами показал на ношу.
– Нет, я привык.
Мы пошли параллельно, я следовал по его пути.
– Я не бездомный и не нищий. Просто люблю жить посреди людей, – пояснил человек.
– Я бы, наверное, тоже так хотел. Но нет привычки. И, мне кажется, это по-своему непросто.
– Да, нужен свой характер или многолетняя привычка. Трудно в первые два-три года. Я ведь тоже раньше пробовал себя в большом городе, – Михаил говорил как-то рывками, не заикался, а как будто каждый раз решал про себя, стоит ли делиться новым откровением.
– Почему вы сказали тоже? – банально поддержал разговор я.
– Ну, по вам видно, что вы из метрополии, – человек переложил ношу на другое плечо, – И предлагаю на «ты», – добавил он без перехода.
– Да, конечно, – мне понравилось, что он сам вёл разговор, я бы затруднился придумывать непринуждённые и нейтральные для начала знакомства темы. Кроме того, необходимость постоянного лидерства в большом городе утомляет, хочется побыть в норке, говорить невпопад, не бояться показаться глупым.
Мы шли по обновлённому бульвару. Из-за хорошего впечатления и первых тёплых дней прохожие казались героями с картин эпохи Возрождения, нёсшими свои образы каждый в свою даль. Во всяком случае, мне хотелось так думать. Но, невольно отвлекаясь на окружавшие эту часть города серые и бурые дома, я возвращался к осознанию, что отовсюду и полностью беда не уходила никогда, и страх и недоля даже не прячутся, а глядят на людей почти