Но каслал с новой, уже отчасти своей, семьей он только до середины зимы. Мальчик искал свою спасительницу, чтобы остаться с ней навсегда. Когда они встретились с другой семьёй, русский ненец попросил их взять его с собой дальше на север.
Так он пропутешествовал по тундре, тайге, полярным горам, замёрзшему морю, бесчисленным озёрам и рекам почти три года. И наконец юноша нашёл свою любовь – те же отец и мать, старшая сестра – уже с мужем и годовалым мальчиком (уже вторым, но первым выжившим – первый малыш умер от непонятной, подхваченной от оленей, болезни). Казалось, даже те же собаки, с мудрым чуть нахмуренным взглядом, оленные лайки. Пожив с ними несколько месяцев, он вызвал общую симпатию – родителям девушки не оставалось ничего другого, как выбрать в женихи его. Хотя тому предшествовало немало ночных споров между её родителями: будет ли он справляться со стадом, не уйдет ли или не уведёт дочку «в города», примут ли другие общинники.
Молодые люди поженились – по местному обычаю, намечая сделать это и по обычаю Исуса и Микульского. У них родились дети, уже подросли и начинали помогать родителям.
Но, постепенно, мужчина начала замечать, что локоны волос его женщина расчёсывает как-то по-другому, не так, как делала та девочка, в семье чаще делали строганину, чем колотушку, и главное – ни семья, ни соседи не вспоминали тот приметный по всему случай со спасением мальчика. Возможно, за давностью лет приметный уже не так, или приметный лишь для него, как спасённого, заново родившегося. Так он себя успокаивал.
Но всё-таки слишком долго успокаивать было себя невозможно. Это была не она!
…Прошло две полярные ночи и один день. Хорошо, что северяне немногословные, и молчание и его частое хмурое настроение окружающие принимали как проявление поселившейся в нём на время чьей-то звериной души. Не оленьей, но, благо, не медвежьей и не волчьей. Какого-то зверя лесов средней земли.
Жена принимала его новый характер с переживаниями. Не за себя, а с переживаниями за него. Трудно ему у нас, не всегда может найти свой путь под бессветным зимним небом. Солнечный человек. Она тайком стала призывать Хэйро, чтобы оно в этому году пришло раньше. Её мысли и начатые ею свои обряды мать не одобряла. Только когда не было в чуме мужчин, они обнимались и немного, каждая о своём, плакали.
Потом, когда начали проявляться ручьи, нет, когда их потоки уже пробили в высоких снегах глубокие дорожки, и переезжать стало опаснее, мужчина, не уходя, вернулся. Однажды вдали раздался громкий продолжительный крик.
Через некоторое время мужчина вошёл в чум и крепко обнял жену! Он был счастлив и не искал другой жизни.
Семибратский так же одновременно жалел и не жалел, что расстался с Севером. Продолжил писать работу.
«…Что такое Арктика сегодня? …Это потенциал добычи более чем на сто лет вперед. Это технологически новые и, что важно, уже воплощенные