Эйвели. Часть вторая. К. Хеллен

зимы, дерево больше не радует взор, как весною, само же дерево остаётся неизменным. Разве перестанет яблоня быть яблоней, отпустив все свои листья?! Разве бросимся мы тотчас рубить её или искать ей новое имя?! Я эу, и в жёны я взял человека. Ужели ты полагаешь – не знаю я о природе и доле твоей? Но вижу, что напрасно страдаешь ты от недуга, которого нет. Не видят глаза мои и сердце изъяна, любуясь тобой, ибо сегодня, как и прежде, – ты единственный Свет мой, Любовь моя, Телени! Если же и найдётся глупец во всём мире, что позволит тебе огорчиться и устыдиться – то прости его, и давай помолимся за глубину сердечного невежества его. Тогда же поцеловал Эктин возлюбленную жену свою, и сказала она ему так: – Ты смотришь на меня всё тем же взглядом, которым смотрел на девушку, что стала твоей женой. И ответил ей Беспечальный: – В моём сердце всё та же Любовь, и ничего не изменилось. И не изменится – никогда.

      А потому вместе были они весь срок, что был дан жизни Телени, и даже когда в назначенный час её не стало – верен остался Эктин своей Любви к ней, в его же словах, глазах и сердце – жива Телени, и будет жить вечно.

      Звенье сто двадцатое. Энгерми

      И был день, когда причалил корабль Алнаира к берегам родной земли, и ступили они с Сагвен на мирную землю. Была тогда Сагвен, жена его, уже на последнем сроке, ибо ожидала дитя первой ночи их. И привёл Алнаир возлюбленную свою к порогу Светлого Дома, но устрашилась Сагвен и устыдилась прежних дел своих, она же смутилась много и к груди своего мужа припала в отчаянии, ибо не верила, что посилен ей порог Светлого Дома. Но улыбкой ответил ей Алнаир и взял Сагвен на руки, и так внёс её в Дом свой, и тут же были они окружены многим Светом его и встречены самим Финиаром, что спустился поприветствовать их. Он же, видя любящих, проводил их в покои их и велел им отдыхать, ибо весть о возвращении Алнаира уже, должно быть, разошлась по Светлому Дому, и вскоре придут все желающие увидеть его. И было так, как сказал Финиар. Но уснули прежде Алнаир и Сагвен, утомлённые долгой дорогой, а потому разбудили их пришедшие братья его, ибо Аларимвети, Алиант и Эктин пришли поприветствовать брата, а за ними и родители их – всесветлые Луана и Аниз, скорые в расспросах. Аниз же, видя, как сделалось тесно платье прекрасной Сагвен, прислала ей многие новые платья, и тесно и шумно стало в покоях Алнаира. Тогда же вывел всех отважный Эктин из покоев брата и обещал сам встать на страже покоев его, дабы никто более из желающих видеть Алнаира, будь то любопытные львята или многозаботливые эулиен рода Ирдильле, не потревожили их с Сагвен, и могли они отдохнуть с дороги. Тогда же и уснули Алнаир и Сагвен в объятьях друг друга, а в ночь третьего дня пришёл час Сагвен, и родила она сына, его же нарёк Финиар Э́нгерми [Éngermi].

      Так был рождён Энгерми от бесстрашного Алнаира, сына Луаны, сына Иллиат, дочери Эливиена Путешественника, сына Финиара, и от воинственной арели Сагвен, жены Алнаира, по исходу, на мирной земле, в Светлом Доме, в Сумеречные времена. Но случилось