– Да? Мне, значит, в них верить, а самому им врать? Фениксом прикидываться?!
– Да пусть так, лишь бы толк был!
– А он будет, ты в этом уверен? Твою светлость!.. В прошлый раз вышло только хуже! Но тогда мы хотя бы не лгали, люди знали, за что они сражаются.
– Послушай… – Амат взъерошил волосы, неловко повертел в руках латунный хвостовик пояса. – Я понимаю, ты после Асавеля стал… осторожен. Восстание магов тебе дорого обошлось. Но нельзя же теперь всю жизнь бояться!
Асавель. Ну, вот опять. Ведь отболело уже, прошло, сниться давно перестало! А все одно, каждый раз, как об этом заходит речь, накатывает…
Вновь окружили Арко вековые сосны, обрамлявшие с трех сторон асавельскую долину, замелькали лица. Отец в золоченом нагруднике с фамильным гербом – распластавшимся в броске ирбисом, полощется на ветру бледно-голубой плащ; граф окидывает долгим взглядом своих людей, на мгновение задержавшись на сыне, и Арко знает, точно знает, что они победят. Если этот человек так смотрит, то не может быть иначе! А потом из-за рощи одна за другой появляются шеренги солдат в черном, щерится со штандартов серебряный волк, зло и отчаянно поет труба… Барабанной дробью в виски ударяет пульс, замирает время. Вот сейчас… прямо сейчас все произойдет. Два строя разобьются друг о друга: ровные шеренги солдат и их – редкий, разношерстный, но не менее смертоносный. Не все они маги, но таковых в строю много, очень много, они на ходу принимают обличья, наполняя утренний Асавель сполохами древней силы.
– Эверран! Аритен! Сигвальд!
Невероятное, немыслимое чувство, такое большое, что в груди ему никак не уместиться… Счастье воевать за то, во что веришь, за свою страну, за правое дело. Счастье стоять рядом с этими отчаянными людьми. И собственные губы помимо воли повторяют взвившийся над строем призыв. Правлению предателей пришел конец, все случится сейчас.
Не случилось…
Видение меркнет, перед Арко снова стены чужого замка, за восемь лет так и не ставшего домом, и лицо близнеца.
– Мне дорого обошлось? – перехваченным горлом прошептал юноша. – Нет… Не мне. Таяле, Атору, братьям Виар… И еще нескольким сотням магов! Вот им – дорого! Их тела потом свалили в овраг за рощей и подожгли солдаты Сэйграна! А мне оно вышло почти бесплатно… – Арко невольно коснулся левой ключицы, пальцы привычно легли на широкий, рубленый шрам, кажущийся глубоким даже сквозь рубашку и камизу[5]. Должно было убить, но теперь почти не беспокоит, разве что ноет на смену погоды. Если лекарь – сильный маг, то многое становится реальным. Небо, каких же возможностей лишили людей Альвиры, запретив магию!
– Они умерли достойно, – отрезал Амат. – А ты жив и должен сделать то, чего мы не сумели в прошлый раз. Проклятье, Арко, ты нам нужен, понимаешь?!
Такие простые слова, но они впиваются в душу как хорошо отточенный клинок. Ты нужен… Нужен! Так как ты можешь остаться в стороне?! Еще одно искусство, в котором Амат всегда был лучшим. Он умел швырять слова так же метко, как ножи или дротики –