Только мы закрыли дверь купе и отсмеялись над собственной впечатлительностью, как поезд дернулся и встал как вкопанный. За окнами стояла кромешная тьма. В вагоне все спали. Мы притихли в ожидании, когда поезд тронется: под перестук колес мы меньше рисковали перебудить своим чтением и хихиканьем взрослых.
Тут снова раздался скрип, дверь нашего купе поползла вбок и в ее проеме возникли какие-то темные силуэты. Они стояли и молча смотрели на нас. Я снова собралась закричать.
– Не бойся, это, скорее всего, погранцы! – шепнул мне Димка.
Наконец в нас уперся луч фонаря.
– Салам алейкум, пасдаран-е-энгелаб-джамхурие-ислами-Иран («стражи революции исламской республики Иран» – перс.), – представились бородатые мужчины в беретах и почему-то в американской военной форме. Один даже этикетку USA забыл спороть. За плечами у них болтались автоматы.
– Алейкумас салам, – ответили мы. – Сейчас мы позовем взрослых.
По-английски пасдары не говорили.
– Джульфа, Джульфа, – понеслось по вагону.
Мы приехали чуть раньше заявленного в расписании времени.
В нашем вагоне досмотра вещей не было, у всех были дипломатические паспорта. Но личный досмотр при желании они могли потребовать, об этом нас предупреждали. Имели право по случаю военного положения в покидаемой нами стране. Но по большому счету им, конечно, было плевать, на что они имеют право, а на что нет. Все зависело от их расположения духа. И, разумеется, от «указявок», как называл это дядя Витя, от их начальства. Если они кого-то искали и боялись упустить через границу, они могли держать наши три вагона на запасном пути хоть целую вечность, никто бы не мог им помешать. Посольские рассказывали, что наших дипломатов, которых нужно было вывезти из страны, не привлекая внимания властей, вывозили через турецкую границу, только там было относительно спокойно. На иракской границе воевали, в Персидском заливе стоял военный флот, на туркменской маневрировали наши танки, чтобы Хомейни не расслаблялся, а на азербайджанской хомейнисты ловили шпионов. Ведь это был единственный официальный путь в СССР.
Как раз на тот случай, если пасдарам и иранским пограничникам с таможенниками, что по сути было одно и то же, вдруг придет очередной циркуляр о ловле шпионов, письма и прятали под коврик даже дипломаты, чьи вещи по международным правилам не досматривают. Но если вдруг досмотрят и найдут, то налицо нарушение и формальный повод задержать человека в стране до выяснения чего-нибудь. А сидеть с туманной перспективой в лапах стражей исламской революции где-то на отшибе их вотчины никто не хотел.
Досмотрщики прошли по вагону, проверили паспорта, посветили фонарем во всех темных углах купе, но под коврик не полезли,