– Ну, патриархом, положим, Варлаам бы не стал, – уточнил Акундинов, знавший церковные правила и обычаи гораздо лучше друга. – Он ведь, до того, как в монахи-то постричься, женатым был. А тех, кто был женат, их в митрополиты да в патриархи не ставят.
– Ну, архиепископ-то, он тоже! Да и, батька-то, не приживалом был каким-нибудь взят, а старшим дворовым.
– Да, чего уж там, – махнул рукой Тимофей. – Дело-то давнее. Но вот, оказалось, что у батьки-то, какие-то дела были с купцами аглицкими, что из Архангельска в Москву товары везли. И, вроде бы, давал он им деньги, что бы сукно ему в лавку привезли. А англичанин тот, кому батька деньги отдал, то ли заболел, то ли, помер. Сукно он нам не привез, а деньги, стало быть, пропали…
– Может, еще по одной? – предложила зарозовевшая Людмила, ласково поглядывая на мужиков.
– А что, баба, а дело говорит, – крякнул обрадовавшийся Шпилькин, непонимающий – при чем тут Демид Акундинов да аглицкое сукно?
Выпив, Тимофей продолжил рассказ:
– Так вот, передал мне человек один, из гостиной сотни, что у англичанина-то сын остался. Раньше-то совсем малой был. А вырос, да записи отцовы посмотрел и, хочет он со мной рассчитаться. Либо – сукном, либо – ефимками.
– Ишь ты, – поразилась Людка, – как в быличке какой….
– Ну, при чем тут быличка-то? – рассудительно заметил муж. – Просто, в Англии-то народ честный живет, а не то, что наши, воры. Наши-то купчины, за отцовы-то долги, хрен с редькой, рассчитались бы…
– Ну, не скажи, – возмутилась супруга. – Помню, как тятенька мой, за потраву, что его отец помещику Алексееву нанес, пять годов платил.
– Ну, так то помещику. Попробовал бы не платить, так и сам и дети его холопами бы стали! – засмеялся Василий.
– Чего это, холопами? – завелась слегка пьяненькая Людка. – Мы, всю жизнь, посадскими были. У батьки-то моего, своя катавальня была. Да в наших валенках вся Вологда ходила!
Тимофей, терпеливо выждав, пока супруги не закончат спор, вернулся к повествованию:
– Стало быть, англичанин, не сегодня-завтра на Москве будет, да ко мне придет. И, хочу я его попросить, что бы он не долг мне вернул, а в дело взял. Долг-то мне, чего теперь? Я уж, думать-то про то забыл.
– А что, дельно! – одобрил Василий. – Очень даже дельно. Только, сколько сукна-то он батьке задолжал? А вдруг, для дела-то не хватит?
– Скорее всего, не хватит, – согласился Тимофей. – А сколь долг велик – так и не знаю. Хорошо, если рублей двадцать… А, коли рупь-два? У меня тут, такая мысля… Англичанину тому, что бы в Москве-то торговать, амбар какой, али, склад для товаров нужен. А зачем ему у кого-то чужого брать, если у меня и дом большой, да сараи имеются?
– Ну, Тимофей, ну, голова, – восхитился Василий, опять берясь за бутылку и собираясь