– Это как с Гитлером, – объяснял мне Джефф. – Можно ли сказать, что он был безумным всегда? Можно ли сказать, что он был совершенно безумным? И если он был безумным, но не всегда, то когда он сошел с ума и что послужило причиной этого? С чего удачливый человек, обладающий действительно огромным могуществом, потрясающе огромным могуществом, могуществом вершить человеческую историю, – с чего его так снесло? Ладно, в случае Гитлера, возможно, была параноидная шизофрения и те инъекции, что делал ему врач-шарлатан. Но в случае Валленштейна подобных факторов не было.
Кирстен, будучи норвежкой, проявляла благожелательный интерес к озабоченности Джеффа кампанией Густава II Адольфа в Центральной Европе. В перерывах между шведскими анекдотами она обнаружила изрядную гордость за ту роль, что великий король протестантов сыграл в Тридцатилетней войне. Также она знала кое-что об этом, что было неизвестно мне. Она и Джефф сходились во мнении, что Тридцатилетняя война была, вплоть до Первой мировой, самой ужасной войной со времен разграбления Рима гуннами. Тогда Германия пала до каннибализма. Солдаты обеих сторон регулярно насаживали тела на вертела и зажаривали их. Учебники Джеффа намекали на даже большие мерзости, слишком отталкивающие, чтобы подробно их описывать. Ужасным было все связанное с тем периодом времени и местом действия.
– Мы до сих пор, даже сегодня, – заявил Джефф, – расплачиваемся за ту войну.
– Да, полагаю, она действительно была чудовищной, – согласилась я, расположившись в углу нашей гостиной и почитывая свежий комикс о Говарде Даке.
– Кажется, тебе не особенно интересно, – обиделся Джефф.
Бросив на него взгляд, я ответила:
– Я устала от возни с освобождением торговцев героином. К поручителю всегда посылают только меня. Извини, но я не воспринимаю Тридцатилетнюю войну так же серьезно, как ты и Кирстен.
– Все тесно связано с Тридцатилетней войной. А Тридцатилетняя война тесно связана с Валленштейном.
– Что ты будешь делать, когда они поедут в Англию? Твой отец и Кирстен.
Он уставился на меня.
– Она тоже едет. Она сама мне сказала. Они уже основали то агентство, «Фокус центр», где она на должности его агента или кого там еще.
– Черт побери! – резанул Джефф.
Я вернулась к чтению Говарда Дака. Как раз был эпизод, где пришельцы превращают его в Ричарда Никсона. Обоюдно Никсон обрастает перьями во время обращения к нации по телевидению. Так же как и начальство в Пентагоне.
– И сколько они собираются отсутствовать? – спросил Джефф.
– Пока Тим не постигнет значения Летописей саддукеев