Тим продолжал:
– Я бы хотел, чтобы в соборе спела Дженис Джоплин.
– Она умерла в семидесятом, – сказала я.
– Тогда кого вы порекомендуете вместо нее? – спросил Тим. Он ждал ответа.
– Вместо Дженис Джоплин, – повторила я. – Вместо Дженис Джоплин. Мне надо это обдумать. Я и вправду не могу так сразу сказать. Мне нужно какое-то время.
Кирстен посмотрела на меня со смешанным выражением лица. Более всего с неодобрением.
– Думаю, она хочет сказать, – произнесла она, – что никто не может и никогда не сможет занять место Джоплин.
– Где бы мне достать одну из ее пластинок? – спросил Тим.
– В магазине грампластинок, – ответил Джефф.
– Ты не купишь мне? – попросил его отец.
– У меня и Джеффа есть все ее пластинки, – заявила я. Их не так уж и много. Мы принесем.
– Ральф Мактелл, – изрекла Кирстен.
– Мне надо записать все эти предложения, – сказал Тим. – Рок-месса в соборе Божественной Благодати привлечет огромное внимание.
Я подумала: ведь нет музыканта по имени Ральф Мактелл [40]. Кирстен многозначительно улыбалась из угла комнаты. Она сделала меня. Так или иначе, я не могла быть уверена.
– Он издается на «Парамаунте», – объяснила Кирстен. Ее улыбка стала шире.
– Я в самом деле надеялся заполучить Дженис Джоплин, – сказал Тим, скорее самому себе. Он выглядел озадаченным. – Этим утром я услышал ее песню – может, ее написала не она – по радио в машине. Она же черная, нет?
– Она белая, – ответил Джефф, – и она мертва.
– Надеюсь, кто-нибудь все это запишет, – произнес Тим.
Увлечение моего мужа Кирстен Лундборг не началось в какой-то особый момент определенного дня – по крайней мере, насколько я поняла. Поначалу он защищал ее, говоря, что епископу она лишь во благо. Ей доставало практического реализма, чтобы сдерживать их обоих, не давая воспарять до седьмого неба. В оценке подобных вещей необходимо отличать свою осведомленность от того, о чем вы осведомлены. Я могу сказать, когда заметила это, но это все, что я могу сказать.
Принимая во внимание ее возраст, Кирстен все еще удавалось испускать довольно приличное количество сексуально стимулирующих волн. Именно так Джефф и обратил на нее внимание. С моей точки зрения, она оставалась старой подругой, которая теперь, в силу ее отношений с епископом Арчером, превосходила меня по рангу. Степень эротической соблазнительности в женщине мне неинтересна – я не западаю одновременно на мужиков и баб, как говорится. Для меня это не представляет опасности. Если, конечно же, не замешан мой муж. Но тогда проблема заключается в нем.
Пока я трудилась в адвокатской конторе – свечной лавке, присматривая за тем, чтобы наркоторговцы избавлялись от неприятностей так же быстро, как в них и влипали, Джефф загружал свою голову рядом курсов в Калифорнийском университете. Мы в Северной Калифорнии тогда еще не докатились до того, чтобы предлагать обзорные курсы по сочинению собственных мантр – это было