– Доделал семейку Крудс? – спросила у него Мила через стол: Ромку усадили напротив нас.
– Почти, – откликнулся он. – Мало́го осталось сварганить.
Я не сразу догадалась, что речь идет о Парке монстров, который создал его отец. Ромка улыбнулся мне:
– Я покажу. Бесплатно.
Аттракцион невиданной щедрости…
Когда они оба отвязались от меня и занялись едой, я незаметно подняла глаза к небу, пронзительно синеющему между острыми верхушками двух скорбных кипарисов, похожих на стражников. «Ты видишь меня оттуда? Свою маленькую девочку, загнанную в чужой дом… Они теплые люди, но, знаешь, мам, я никогда еще не хотела с такой силой улететь к тебе, как в минуты бездонного одиночества в этой большой семье любящих друг друга людей. У нас когда-то была такая же… По крайней мере, в детстве мне казалось именно так. Все оказалось фальшивкой. Все… кроме тебя, мам».
С трудом оторвав взгляд от неба, я вдруг поняла, что Артур смотрит на меня. Конечно же, он все понял, хоть я и не позволила слезам проступить. Они должны были оставаться во мне и копиться, превращаясь в соленое озеро, в котором я однажды утону.
Если на этот раз Артур не успеет меня спасти…
Логов потихоньку вытягивал из общего разговора нужные ниточки, чтобы сплести картину исчезновения Пашки.
Допрашивать этих людей он не мог не только потому, что был сейчас «курортником», которому никто официально не поручал вести это дело. Юрка был самой разноцветной частью его детства, и Артур не мог отделаться от ощущения, что если поведет себя как следователь, то потеряет его навсегда. Пусть они и до этого дня не встречались годами, но все равно были вместе – в обрывочных воспоминаниях, похожих на солнечные пятна на стене, на старых фотографиях. И отказываться от этого архива Логов не собирался.
Юрию это тоже, видно, не давало покоя, потому что он спросил, вонзив вилку в фаршированный перец:
– А ты чего вообще в менты подался? В школе не собирался вроде.
Артур попытался отшутиться:
– В девяностых у нас было два пути – в бандиты или в менты.
– Я нашел свой, – отозвался Юрий со сдержанным достоинством, которое неожиданно рассмешило Артура.
Он уже знал, что Юрка таксует. Так себе карьера… В детстве его друг точно не об этом мечтал – его манили горы. Здесь они есть. Но разве взрослые люди меняют жизнь ради детской мечты?
– А вы чего вообще в Крым подались? – спросил Артур, чтобы уйти от расспросов о своей работе. – Корни ожили? А, Колесниченко?
– Да какие там! Мы же родились в Москве.
– Это из-за меня, – неожиданно подала голос Светлана.
Артур вопросительно приподнял брови, но она вновь умолкла, опустив глаза. Отозвалась за нее Вика и охотно растолковала:
– Пашка влюбился в Свету и уговорил Юрку бросить Москву. А мы уж