Элайджа дотронулся до ее коленки, заставляя вздрогнуть, а потом хмыкнул.
– Почему ты так веришь, что я не злодей?
Аврора тряхнула плечами, зная, что он понимал ее чувства без слов. Хотя она и сама не могла объяснить, почему ей так сильно этого хотелось. Может… она просто устала искать дом? Может, ей слишком сильно хотелось почувствовать покой и безопасность?
Элайджа, считав ее, тяжело вздохнул и убрал руку.
– Не все злодеи, ты права. Но так заведено. По природе своей хранители душ вспыльчивы, агрессивны. И кто-то должен хранить порядок в Подземном царстве. Наши предки это начали, мы теперь отвечаем за их ошибки. Это наша судьба, которая была выбрана до нашего рождения. Так же, как мне было суждено стать королем.
– Почему мы сами не можем выбирать свою судьбу?
– Я выбрал ее, когда ушел. Не было бы Подземного царства, и вы бы не выбирали судьбу. И могли жить так, как вольны.
– Но если бы не создали Подземное царство, то души просто переставали бы существовать. И после смерти… не было бы ничего.
– Может, так и лучше.
– Не правда. В чем смысл тогда жить?
– Может и так. – Элайджа коснулся ее щеки, а потом сменил тему: – Голодная? Пойду напеку блинов.
– Научишь?
– Надень носки, а то замерзнешь.
Аврора улыбнулась, слыша удаляющиеся шаги Элайджи. А в душе разгоралось пламя, что окутывало надеждой. Она чувствовала, что как бы сильно Элайджа не пытался убедить ее в том, что он злодей, это не так. Теперь точно. А то, что было раньше – ей было не важно.
Аврора надела носки и нашла Элайджу на кухне. Он объяснил ей, как замешивать тесто, чтобы блинчики получились пышными. Под его надзором она вбивала яйца, сыпала муку, а потом долго мешала, чтобы не было комочков. Они перепачкались в муке, долго смеялись, обмазывая лица друг друга тестом, что налипло на руки.
Печь блины Элайджа не доверил Авроре, заявив, что она обожжется. Аврора сделала вид, что страшно обиделась, но спустя пять минут уже отрывала кусочки от готовых блинов, которые пахли на весь дом. Элайджа пытался ругаться, но в итоге смирился.
14 мая
Даниэлла проснулась от яркого солнца, зажмурилась и накрылась одеялом. Она почти уснула, как услышала звук разбивающихся яиц, а потом шипение масла на сковороде. Локи вскочил и помчался требовать еду у гостей, а Дени удивленно взглянула на кухню. Она привыкла к тишине и спокойствию, что никто не мешал ей спать до обеда и уж точно не кашеварил.
Джейкоб, нацепивший на себя передник, смущал Эйрин голым торсом и жарил яичницу. Кипел чайник, мерцая желтым, а Локи довольно вилял хвостом, жуя сыр.
– Ты проснулась! – воскликнул Джейкоб, чарующе улыбаясь. Дени засмотрелась на ямочки на его щеках, взъерошенные после сна кудрявые волосы, но потом помотала головой: она не будет его прощать. – Яичница и тосты уже почти готовы.
– Ты