– Тарман уже настолько сошел с ума, что назначает командирами своих армий големов! – выкрикнул вместо приветствия не сдержавшийся лейтенант Гор.
– Вы далеко не первый, кто ошибочно оценил мой внешний вид, – спокойно ответствовал на выпад гвардейца парламентер.
Его голос, спокойный, глубокий и неожиданно приятный, совершенно не вязался с образом посланника преисподни, сэра Мэрта. Он не вязался настолько, что мрачная атмосфера, сгустившаяся до почти осязаемого состояния в тронной зале при появлении Тарманца рассыпалась в прах, не оставив и следа своего присутствия. Эффект был столь неожиданным, что даже невозмутимые сионы забеспокоились, тревожно косясь на своего подконвойного. Видимо они тоже впервые услышали его голос, а до этого с рыцарем общалась только стража ворот. Риана, напротив, заметив замешательство сионов, приободрилась. Теперь рыцарь в черных доспехах не казался ей ни великаном, которым виделся из окна, ни выходцем из огненного ада. Сер Мэрт был обычным человеком, скрывающим свое лицо под забралом шлема.
– Доброй ночи, леди Риана, – низко поклонившись, произнес Тарманец.
– Доброй ночи и вам, достопочтенные господа, – повторно поклонившись, обратился он к остальным собравшимся.
– Приветствуем вас, сэр Мэрт, – ответила за всех леди Риана. – Прошу простить горячность моего военного советника и не принимать его слова за оскорбление.
– О, реакция достопочтимого сэра гвардейца не стоит ваших извинений. Я же в подтверждении своих слов о моей обычной человеческой сущности, чтобы не быть голословным, готов представить вам веские доказательства. Если вы хотите их получить, то прошу вас, леди, распорядиться чтобы мне принесли нож. Сойдет любой, даже кухонный или столовый, – с легким смешком в голосе добавил рыцарь.
Произнеся эту фразу, он медленным, но расчетливым движением отстегнул замок, крепящий его железную рукавицу к рукаву доспеха, и обнажил кисть. Надо отдать ему должное, проделал он это с редкой виртуозностью. Обычно рыцари, чтобы облачиться или освободиться от доспехов, прибегали к помощи оруженосцев. Поскольку хитрые замки было практически невозможно открыть закованными в латы руками.
– Что он собирается делать? – в полголоса спросила леди Риана у склонившегося к ней советника Лерона.
– Видимо, хочет заняться членовредительством. Поскольку первейшим доказательством человеческой сущности является живая кровь. Иногда внутрь колдовских доспехов,