Глава 3
Время тянулось как резина. Безумно хотелось спать или хотя бы вытянуть затёкшие ноги, но глупая гордость не позволяла Василисе показать свою слабость перед остальными участниками ночного ретрита. Давно уже стоило признаться самой себе в том, что ожидание чуда, толкнувшее её подписаться на многочасовую медитацию в ночь зимнего солнцестояния, ничем себя не оправдало. Зря она повелась на уверения Валеры, своего инструктора по цигуну, будто в период минимальной янской энергии можно запрограммировать своё будущее на целый год. Сейчас сей теоретический фундамент магического перекраивания собственной жизни казался Василисе весьма сомнительным. Нет, она, разумеется, проделала все рекомендованные аффирмации, раз уж сподобилась ввязаться в эту авантюру, но совершенно не почувствовала в себе никаких изменений, типа отклика высших сил или, на худой конец, удовлетворения от проделанной работы. Собственно, сейчас она вообще ничего не чувствовала, кроме физических страданий.
Обычно Василиса легко признавала свои ошибки, но на этот раз, вместо покаяния, она принялась винить в своей неудаче инструктора, руководившего медитацией. Дело в том, что место на красной подушке с вышитыми драконами сегодня занимал не Валера, а его приятель, согласившийся подменить своего захворавшего коллегу. Нужно сказать, что злость, которую Василиса молча изливала на голову ничего не подозревавшего мужика, явно шла от противного, ведь первое её впечатление от нового инструктора было сугубо позитивным. Впрочем, точно такое же впечатление новичок произвёл на весь женский состав ретритчиков. Герман, так звали Валериного приятеля, был не просто красавчиком, его внешность была настолько идеальной, что даже казалась ненастоящей.
Тёмно-карие глаза с лёгкой чертовщинкой смотрели доброжелательно и немного снисходительно, словно их обладатель знал что-то такое, запредельное и недоступное собравшимся в зале неофитам. Копна вьющихся каштановых волос обрамляла смуглое лицо идеальных пропорций, тщательно выверенная недельная небритость дополняла ноткой нарочитой небрежности образ отрешённого от мирской суеты отшельника. Однако главным достоинством Германа несомненно была его фигура. Занимаясь цигуном, вы вряд ли станете ожидать от инструктора спортивного телосложения или рельефной мускулатуры, в конце концов, это же не футбол и не атлетика, здесь физухи кот наплакал, да и та несёт в себе лишь чисто подготовительную функцию.
Собственно, Валера как раз и являл собой типичный образ цигуниста, эдакого пухлого колобка с вечно улыбающейся физиономией. В противоположность ему, Герман обладал высоким ростом, был поджарым, гибким и в меру накаченным. Причём, это вовсе не была типичная юношеская стройность. Если красавчик и не разменял пока свой пятый десяток, то к сороковнику