– Когда мы заснули, мы увидали обе одинаковый сон.
– Обе один сон?
– Да, Дагобер. Когда мы проснулись, то рассказали друг другу, что нам приснилось.
– И сон был совершенно одинаков!
– Удивительное дело! Что же это за сон?
– Мы видели во сне, что сидим рядом, я и Бланш. Вдруг к нам подошел прекрасный ангел, в длинной белой одежде, с белокурыми волосами и голубыми глазами. У него было такое доброе, красивое лицо, что мы невольно сложили руки как бы для молитвы… Тогда он сказал нам нежным голосом, что его зовут Габриель и что его послала к нам наша мать для того, чтобы быть нашим ангелом-хранителем, и что он никогда с нами не расстанется.
– А потом он взял нас обеих за руки и, наклонив свое прелестное лицо, пристально посмотрел… с такой добротой, что мы просто глаз от него отвести не могли, – прибавила Бланш.
– Да! и казалось, что его взгляд так и проникал к нам в сердце, – продолжала Роза, – притягивая нас к себе… К величайшему огорчению, Габриель нас покинул, хотя и обещал вернуться на следующую ночь…
– И он снова явился?
– Конечно… но ты можешь себе представить, с каким нетерпением мы ждали сна, чтобы увидать, придет ли наш друг…
– Гм… гм… как усердно вы вчера терли себе глаза, – сказал Дагобер, почесывая голову… – Вы уверяли, что совсем на ногах не держитесь, до того вам хочется спать… А это все было, ручаюсь, только затем, чтобы поскорей от меня отделаться и отдаться вашим снам.
– Ну да, Дагобер!
– Правда. Вы не могли мне сказать, как Угрюму: «Иди, мол, дрыхнуть, старина!..» Ну и что же, ваш друг Габриель явился?
– Конечно. Но на этот раз он беседовал с нами очень долго. Он дал нам так много самых трогательных и благородных советов от имени нашей покойной матери, что мы на другой день все время старались припомнить всякое его слово, чтобы не забыть ничего, что нам сказал наш ангел-хранитель… а потом мы все вспоминали его лицо… его взгляд…
– То-то вы все шептались вчера во время перехода и отвечали мне невпопад.
– Да, мы думали о Габриеле.
– И мы его полюбили так же, как он нас полюбил.
– Да как же, он один, а вас двое?
– А наша мать, ведь она была одна на двоих. И ты, Дагобер, один, а нас двое.
– Верно… а знаете девочки, я, пожалуй, начну вас ревновать к этому молодцу!
– Ты наш друг днем, а он ночью!
– Однако, это не совсем так. Если вы будете видеть его ночью во сне, а днем весь день говорить о нем, так на мою-то долю что останется?
– Тебе останутся… твои сироты, которых ты так крепко любишь! – сказала Роза.
– И у которых, кроме тебя, никого на свете нет! – ласково прибавила Бланш.
– Гм… гм… ишь как приласкаться умеют!.. Ну, да ладно, дети… – прибавил с нежностью солдат, – я своим жребием доволен… Я прощаю вам вашего Габриеля! Мы с Угрюмом можем смело при этом спать! А дело объясняется очень просто: первый ваш сон сильно вас поразил… вы болтали о нем целый день, и ничего нет удивительного, что он приснился вам снова… и если вы