– Заткни рот! Открывать будешь, когда я штаны спущу, поняла? Осмелела что ли? – все это он выдал ровным голосом, будто такие разговоры в порядке вещей, хотя на тот момент они уже стали нормой и все же…
У меня не было слов, я просто задохнулась, истерика накатывала, как снежная лавина. Я плакала и не могла успокоиться. Мне было уже наплевать, что он со мной сделает, не говоря уж о том, что я выгляжу жалко, показывая ему свои чувства, захлебываясь ими. Я все еще не могу поверить, что он – настолько чудовище, что ему ни капельки не жаль.
Смотрит так, словно перед ним нудное кино идет, а меня это просто доводит до помешательства. Зажимаю рот рукой, пытаясь прекратить истерику и, решаю, что больше нет сил, что прямо сейчас соберу свои вещи и уйду.
Разворачиваюсь и направляюсь к выходу, твердя, как мантру: «с меня хватит!»
– Куда это ты собралась? – насмешливо поинтересовался меж тем Беркет.
«Пошел ты, урод!» – огрызаюсь мысленно, не хочу даже отвечать этому ублюдку. Противно, тошнит от него.
Вихрем врываюсь в спальню, лечу к гардеробной, достаю чемодан и начинаю лихорадочно скидывать туда первую попавшуюся одежду. Перед глазами туман, сердце отбивает чечетку, боль оглушает. Все на автомате, на одном дыхании. Сквозь эту какофонию слышу издевательский комментарий:
– Какой интересный поворот. Что-то новенькое, ты меня удивляешь.
– Заткнись! Хватит! Ненавижу тебя, мразь, ненавижу, ненавижу, ненави… – кричу истошно, но звонкая пощечина останавливает поток брани, да только на миг. Хохочу сквозь слезы и плюю в побледневшую рожу кровью. – Не больно, сука, совсем НЕ БОЛЬНО! Давай, ударь еще, давай, скотина поганая!
Я ору, задыхаясь от смеха и икая от рыданий. Маркус же медленно стирает с лица мои слюни, молчит, но сжатые в тонкую полоску губы выдают его ярость. Только мне уже все равно, пусть хоть убивает. Не могу больше. Однако, нынче вечер едких замечаний.
– А что, так понравилось? – иронично спрашивает Беркет в ответ на мои выкрики. – Хотя можешь не отвечать, я и так знаю, что нравится.
– Ты жалок, отвратителен, мерзок! Меня тошнит от тебя. Всей душой тебя презираю, каждую минуту молюсь, чтоб ты сдох, козлина…
Его рука хватает меня за горло, сдавливает. В глазах темнеет и, слава Богу, потому что видеть перекошенное лицо – смерти подобно. Этот его горящий, словно у психа, взгляд отрезвляет, возвращает меня в мою кошмарную реальность. Все эмоции смываются волной адреналина и, по крови бешеным потоком разносится мой вечный спутник – страх.
Маркус давит так, что я начинаю хрипеть, впиваюсь ногтями в холеные руки, царапаю, надрывно кашляю и дергаюсь изо всех сил. Вдыхаю запах моего унижения: виски, приторный парфюм какой-то бл*ди, сигаретный дым, и задыхаюсь. Горячее дыхание обжигает лицо, а вкрадчивый шепот доводит до бесконтрольного ужаса.
– Знаешь, как сильно желание свернуть тебе шею?! Ты не представляешь… Я в шаге от греха, Анна. Каждый раз, как вижу тебя, так на