что сегодня ему предстоит вымокнуть до нитки —
то ли в чистом поле, то ли в жиденьком лесочке.
Прощаясь, он постучал ладонью по телу сосны,
но дерево безжизненно промолчало в ответ,
и ему вдруг стало как-то очень не по себе.
Дождь усиливался, небо чернело и пухло,
Степанов поднял голову и явственно услышал,
как нарастает в тишине гул падающих капель,
со стуком и шелестом бьющих по траве.
Он поёжился, словно почувствовав себя в прицеле
какой-то неведомой силы, жестокой и страшной,
шагнул с пригорка и успел сделать несколько шагов,
как небо за его спиной выпустило наружу свет,
разом ослепивший и напугавший Степанова,
и тут же разорвалось громовым зарядом такой силы,
что земля под ногами юного пастуха подпрыгнула.
Степанов упал, вскочил, потом снова упал —
он помчался по сырой траве то на четвереньках,
то согнувшись, словно под огнём противника.
Молнии лупили со всех сторон, земля дрожала,
что-то падало, запахло чем-то неприятным —
Степанов мчался к деревьям, боясь оглянуться.
Его коровы спокойно улеглись в лесочке и дремали,
вполне комфортно пережидая природный катаклизм.
Чёртовы животные оказались умнее своего пастуха!
Он уселся на трухлявый ствол поваленного дерева,
руки и ноги его дрожали, сердце стучало в горле,
но теперь громы и молнии были не так страшны.
Степанов потрогал на боку сумку и успокоился —
бутылка молока, выданная бабушкой, была цела.
Он пересчитал огромные тёмные туши коров,
радуясь тому, что все его подопечные на месте.
Перепуганная стайка овец прижалась к его ногам,
Степанов погладил тёплые шерстяные спины «бяшек»,
трусишки дрожали, как осины, от страха —
он ощутил трогательное единение с животными,
безропотно пережидавшими небесное сражение —
все они здесь были созданиями одного мастера,
вот только мастер тот сегодня был явно не в духе.
Некто непонятный, яростный и беспощадный,
продолжал бесноваться где-то в небесах,
Степанов представил себе этакого злобного дядьку,
вспомнил греческие мифы про похождения богов,
повеселел, осмелел и окончательно уверился в том,
что теперь-то он находится в полной безопасности.
Между тем лесок странным образом преобразился,
в нём словно зажгли праздничное освещение —
услышав за спиной странное шипение и треск,
Степанов ощутил присутствие чего-то необычного.
Он медленно повернул голову налево и обмер —
буквально в десятке метров от него
метался в воздухе искрящийся белый шар,
непонятно, как и откуда здесь взявшийся.
Лесок делила надвое старая заросшая дорога,
над