О случившемся они не помнили, но сохранялся неизвестный мне мотив. Что-то происходило между ними. Все трое (я чувствовал, что и Саманта причастна) скрыли некие обстоятельства от навигационной комиссии.
Могло ли быть, что какие-то условия – чисто физические – на банке Ладислава пробудили в Стокере эмоции, которые он дома даже от себя скрывал?
Мария-Луиза тихо произнесла, не желая, чтобы ее услышали трое на поляне:
«Лева, тебе не кажется, что с ними что-то не в порядке?»
«Нет, – спокойно отозвался я, хотя сердце на секунду дало сбой. – Проверенная группа. Что с ними может быть не в порядке?»
«Тебе что-то известно?» – добавил я небрежно.
«Нет… Предчувствие, что ли? Просто… ощущение».
«Ощущение чего?»
«Что мы не вернемся!» – воскликнула она и, испугавшись собственных слов, спрятала лицо у меня на груди.
Я похолодел. Так полагается говорить в подобных случаях. И что-то про липкий страх, который… Свои ощущения я не смог бы описать. Возможно, не знал нужных слов. Возможно, таких слов не существовало. Есть множество ощущений, не описываемых словами.
«Не говори глупостей, – пробормотал я, зная, что сам произношу, возможно, самую большую глупость в жизни. – Все нормально, милая, все хорошо».
Что-то было ненормально. Стокер попытаться убить Лоуделла. Они этого не помнили, но мотив остался, и представься случай… Значит, нужно сделать все, чтобы случай не представился.
«Мы, пожалуй, слишком задержались здесь, пошли дальше».
Мария-Луиза удивленно на меня посмотрела. «Мы даже до ближайшего дерева не дошли», – сказала она взглядом, но меня это не заботило, я возвращался, ведя Мери за собой, как на поводу: крепко обхватив ладонью ее запястье.
Стокер присел рядом с Самантой и что-то ей втолковывал, обводя руками горизонт: возможно, излагал статью о физических параметрах острова, которую он читал, но и Саманта наверняка была с публикацией знакома, а потому слушала невнимательно, поглядывая в сторону Лоуделла, а тот, в свою очередь, поглядывал на эту парочку, делая вид, будто интересуется только собственным блокнотом и записанными там файлами.
Надо было спросить Марию-Луизу, какая мысль пришла ей в голову. Она-то забудет, а я запомню.
«Господа, время истекло, отправляемся».
Вообще-то у нас было еще около получаса в запасе, я пока даже не чувствовал стеснения в груди от недостатка кислорода, но спорить со мной никто, конечно, не стал – с Поводырем не спорят. Стокер помог Саманте подняться, проверил крепления рюкзака, а Лоуделл следил за ним с видимым равнодушием. Возможно, нам следовало задержаться – полчаса довольно большой срок – и выяснить… что? Отношения? Подсознательные желания и страхи? Я не знал, какой вопрос задать, полчаса ничего не решат и не дадут никаких ответов.
«Уходим. Внимание, все готовы?»
Мария-Луиза кивнула, Саманта сказала