Однако ни с какого другого ракурса увидеть «Райский сад» я не мог. Там не было острова, и это порой так меня удручало, что хотелось все бросить и стать смотрителем маяка. Водить тех же туристов, только не на край вселенной, куда нет шансов попасть вторично, а на башню, откуда открывался бы вид не на иные галактики, но на бурное море с кораблями, которым я освещал бы путь.
«Смотрите, – разрешил я, – у нас есть несколько минут, потом пойдем дальше. Нам нужно пройти восемь островов, и это займет время до обеда».
В туманных пятнах можно было рассмотреть ветвистые деревья, в листве которых прятались искушающие змии, их там расплодилось видимо-невидимо, а Адам с Евой, как ни поворачивай картину (точнее, как сам ни вертись относительно изображения), держались за руки, и, что поразительно, всякий раз плод познания оказывался другим – или другим становилась игра моей фантазии. Яблоком он был очень редко, чаще гранатом или персиком, а еще чаще чем-то мне не известным, что могло произрастать только в раю, ибо на грешной земле растения, созданные для идеальных климатических условий, не выжили бы…
«Неужели это можно забыть?» – спросила Саманта.
«Забудете, – традиционно ответил я. – Не старайтесь запомнить, просто любуйтесь».
Не сохранялись и записи, сделанные на промежуточных островах: магнитные, лазерные, цифровые, аналоговые, какие угодно. Тем не менее, почти в каждой группе находились энтузиасты, полагавшие, будто сумели сконструировать прибор – телескоп, счетчик фотонов, ловушку для элементарных частиц, чего только ни придумывали, – с помощью которого удастся сохранить если не собственную память, то аппаратную. Записать, запомнить, принести информацию с собой – в голове или на носителях – удавалось только из конечного пункта маршрута.
«В телескоп должна быть видна мелкая структура облака, – ворчливо произнес Лоуделл. – Похоже, структура изображения фрактальна. Странно для межзвездной плазмы, надо будет в следующий раз ограничиться этим островом и вернуться! Другая тема, не наша, но тоже безумно интересно».
Как все, он забудет о своем желании. Когда после возвращения я напоминал кому-нибудь, какое впечатление на него произвел «Райский сад», турист или профессионал-астрофизик рассеянно говорил: «Да? Так красиво? Надо будет, вы правы, господин Поляков… Как-нибудь потом, у меня много работы в галактике Андромеды» или «в системе нейтронных звезд Альциды», или… в общем, у каждого своя была научная задача, каждый помнил только конечную точку маршрута, а меня время от времени подмывало плюнуть на профессиональные обязательства и повернуть назад, рискуя не получить оплаты ни за проводку группы, ни за полученный научный результат.
«Там действительно фрактальная структура, – подтвердил