Юмор, он и на Кубе юмор. Я тоже включился, мол: ага, команда из города ЧЕГЕВАРИНСК. Вообще, весело пообщались с помощью двух слов и трёх жестов. Тут же в разговоре была произнесена фраза, ставшая затем культовой: «Сиберия – фрио!» [83] – и руками себя обнять, как от холода: «У-у-у…» Впоследствии в общении с кубинцами нам достаточно было сказать лишь первую часть фразы, вторую показывали уже сами кубинцы. Что вызывало каждый раз приступы хохота с обеих сторон.
– Видимо, эту фразу им преподают в школах, – сделал заключение мудрый Леопольд.
Задали нашим новым знакомым вопросы, которые беспрестанно мучили нас уже целых полдня: как правильно «сэрВэса» или «сэрБэса»? Че – он «ГеВара» или «ГеБара»? Гавана – она «ГаВана» или «ГаБана»? Правда, как всегда, оказалась где-то посередине [84]. Рассказали им и о нашем Плане. «Барадэро – но Кьюба!» – не одобрили они лишь один из пунктов [85]. Скажу лишь, что заключение это принято считать аксиомой в кругах настоящих аборигенов, к которым мы по мере повествования медленно, но приближались.
Обменялись монетками на память. В знак дружбы навек. Они нам местное песо с Че, а мы им алеманский КУК. Помните про курс конвертибле? Ну и что, зато с Че. Сувенир. Новые знакомые пригласили нас в кафе неподалёку, где вечером должны будут играть: они ещё и музыкантами оказались. И мы обязательно пошли бы, если бы не А-ДА-ПТА-ЦИЯ…
– Где мы сейчас, пацаны?
– Мы сейчас в районе Ведадо, на улице…
– Неее! Мы сейчас, сука, на Кубе! А-а-а!
11 770 км пути (50 км по Кубе)
От Ля Рампы забрали влево и забрели в какие-то одно-двухэтажные трущобы. Повидав затем и другие города, мы поняли, что это вовсе не трущобы, а наоборот – «таун-хаусы по-гавански»: классический колониальный стиль. Общее же впечатление от Гаваны, сохранившееся до конца путешествия, было удручающим. Такое чувство, будто только что была бомбёжка и шли бои за каждую улицу, каждый дом, каждую пядь земли: кругом полуразрушенные «дома Павлова» [86], стёкол в окнах нет, немногочисленные витрины заклеены бумагой накрест… на всё это с ужасом взирают чудо-деревья, у которых не поймешь: где ствол, где ветви, а где корни – всё перемешано и переплетено в один непроходимый и полный трэш.
Так от стопки к стопке прошли какими-то козьими тропами до самой Площади Революции, в центре которой стоит (!) мега-фаллический монумент догадываетесь какому деятелю кубинского эпоса? Правильно – былинному Хосе Марти! Мимо которого мы никак не могли пройти мимо и масштабы которого мы не могли не отметить: тут же в ближайшем скверике, кусты которого не мы первые признали за вполне сносный «баньос» (туалет). Заодно понаблюдали за инверсией струи: от турбулентной до ламинарной [87].
Изрядно измотавшись и уже проголодавшись, не стали спорить с ведущим нас в будущее Падре Боббо: безропотно, как закланные баранцы сели в таксо и за «очо песос» (8 куков!) доехали до Гаваны Вьехи (старого города). Вообще-то,