– Кси, ― наконец представился посетитель, ― главный инспектор по охране труда на производстве. Правление Республики уполномочило меня провести дознания по этому неприятному делу, порочащему имидж страны. Чем скорее мы со всем разберемся, тем быстрее восстановится просевший курс акций нашей родины.
Мало кто из обывателей догадывался, что скромная должность Кси заключала в себе огромную власть, сравнимую с той, которой обладал совет директоров Республики. От его придирчивости зависело, получит то или иное производство сертификат безопасности, насколько сложным будет экзамен по определению имиджевых рисков, какие обновления в стандарт по компетентности включат в следующее издание. На любое решение акционеров он имел право наложить дополнительные условия, снижающие прибыльность проекта, а то и вовсе делающие его невыгодным. Ему были открыты любые двери, он распоряжался силами правопорядка, его рекомендации влияли на решения судебной системы, его донесения носили роковое клеймо. Знающие люди предпочитали не связываться с Кси. До сих пор Ён не сталкивался с инспектором лично, но был наслышан о его требовательности от Мён, в обязанности которой входило общение с госорганами.
– Чем могу быть полезен? ― шепотом спросил Ён.
– Многим. Начнем с того, что вы помните.
Ён зажмурился, чтобы воссоздать хронологию событий во всех деталях. Образ киллера неторопливо проступал сквозь эротические картинки, разбросанные по плоскостям его кабинета.
– Я думал, он принес бомбу, ― неуверенно начал Ён. ― На таймере оставалось три секунды, вероятность погибнуть от взрыва была в шесть раз выше, чем при падении с восемнадцатого этажа. Я оттолкнулся и выпал вместе с креслом. Я видел себя со стороны, в отражении зеркального фасада. А потом было много веток и снег из окна. Настоящая вьюга. А взрыва… ― Ён не договорил, пытаясь сообразить, что же он видел на самом деле до того, как понятие времени выбыло из его сознания.
Кси расценил затянувшуюся паузу как нежелание сотрудничать или решил напомнить о практиках правозащитной системы.
– Я не отношусь к органам правопорядка, я всего-навсего дознаватель. Я не заставляю вас доносить на себя, но учтите, ваши реакции регистрируются, и на суде они могут быть использованы против вас. В том числе и несговорчивость.
От сказанного засосало