– Ты так и не скажешь, куда исчезаешь каждый день?
– У меня серьезные занятия в школе. Это всего полтора-два часа. Я быстро вернусь,– неопределенно ответила она.
– У меня еще три дня в запасе, и я хотел бы провести их с тобой, а у тебя все время какие-то занятия?– досадно сказал Алекс, не отпуская руку Мэри.– Не уходи. Ты можешь переписать лекции у кого-то из группы?
Мэри, наконец, все же решила объясниться:
– Алекс, я не могу. В нашу школу приехали французы. Они создали экспериментальную площадку для внедрения программы подготовки абитуриентов. Я еще не поняла, как она работает, но чувствую, что этот спецкурс поможет мне поступить в университет на юридический факультет. Я об этом много думаю с того момента, когда ощутила силы достичь чего-нибудь в жизни. Понимаешь?
– Я помогу тебе туда поступить. Разве есть проблема?
– Нет,– строго ответила Мэри.– Я сделаю это без чьей-либо помощи. Тогда я смогу себя уважать.
Алекс понимающе выставил ладони вперед и сдался:
– Хорошо, хорошо. Я буду ждать тебя у тети Амелии. Только не задерживайся, мне много нужно тебе сказать.
Мэри довольно улыбнулась и обняла Ахматова.
Его горячий поцелуй Мэри ощущала до самого зала школьных собраний. И, даже присев после приветствия группы французских преподавателей, она не могла сосредоточиться на занятии, потому что перед ее мысленным взором стояли влюбленные дорогие синие глаза.
Однако вскоре звонкий французский акцент привлек ее внимание, и девушка посмотрела на симпатичного руководителя группы.
Анализируя слова преподавателя и следя за видеопроектором, Мэри заметила, что раздражена легким беспокойством, которое возникло без видимой причины и отвлекало от занятия. В мигающем свете проектора она рассматривала сидящих рядом сверстников, группу старшеклассников, коллег – помощников преподавателя и чисто механически рисовала бессмысленный узор в конце тетрадки. Неожиданно она встретилась с глазами молодого мужчины лет двадцати восьми, который с восхищением и симпатией смотрел на нее и мягко улыбался.
Вот оно – беспокойство: ее оценивали чьи-то глаза! Мэри захотелось, чтобы ее короткая юбка превратилась в балахон до самых пят и скрыла оголенные колени. С внутренним смятением она опустила глаза, закинула ногу на ногу и положила на колени свою папку с тетрадью. Так было спокойнее, но ненамного. Напряжение возрастало. Мэри пыталась не выдать своего волнения, показаться безразличной и задумчиво устремляла взгляд то на светящийся экран, то в тетрадь. Но всей кожей она ощущала настойчивый взгляд мужчины, в голове которого зрели не понятные ей мысли. Тогда девушка сменила тактику поведения и неожиданно для мужчины так же пристально уставилась на него.
Француза это не смутило: он лишь удвоил свое внимание и развернулся в кресле всем корпусом по направлению к девушке. Казалось, ему уже было все равно, что