– Как же не приходил? Как же не было никого?! Вот, видишь, вода? Это с неё… с неё натекло. Она была тут.
И тут Маша упала лицом на мокрый пол и страшно завыла, уже не думая о том, что пугает Галю.
Виктор явился ближе к ночи. Выслушал сбивчивый Машин рассказ. Стал ещё мрачнее, если такое вообще возможно.
– В лесу искали?
– Местные ходили. Пока меня тут допрашивали. Напрасно всё это, Вить. Не было следов к лесу. У озера они обрываются.
– А в озере что?
– Они что-то говорили. Мол, сейчас некому нырять. Но будут иметь в виду. Или… или сама всплывёт. Думаешь, я их слушала, что ли? Да у меня гул в голове сплошной! Сердце как сжало, так и не отпускает. Не могу ничего ни делать, ни думать. Тошно мне, Витя…
Муж молчал.
– Скажи что-нибудь хоть?
– Завтра сам нырять пойду. А ты иди в лес.
– С Галей?
– Хоть бы и с Галей.
От Виктора веяло каким-то обречённым равнодушием. Это очень больно задело Машу.
– Всё ж хорошо было. Жили. Пока ты каяться не начал. В любви мне признаваться. Потом похороны эти. Говори! Кто у тебя умер?
– Устал я. – Витя встал из-за стола. – Спать пойду.
– Говори! – Маша вцепилась ему в рукав. – Женщина другая, да? Что с ней случилось? От чего она умерла? Что у вас было?
Железной рукой Виктор разжал Машины пальцы. Так, что она вскрикнула от боли. И ушёл наверх, не оглядываясь.
Ночью Маше долго не спалось, а когда глаза начали слипаться, она услышала шаги. С вечера женщина легла в Галиной комнате. В Галиной… в комнате девочек. Ей не хотелось видеть Виктора, и разговаривать с ним. А среди ночи муж ни с того, ни с сего, начал ходить по дому. Даже выходил куда-то ненадолго. Что ж ему не спится-то? Маша ждала, когда он угомонится и ляжет, но услышала, что Виктор идёт к ним.
– Что такое? – она вышла из комнаты и притворила за собой дверь.
Маша всматривалась в темноту. Выключатель был у лестницы – Витя не зажёг свет.
– Спустимся. – глухим голосом сказал он.
Следуя за ним по лестнице, Маша с ужасом обнаружила, что у Виктора в руках ружьё. Она замерла.
– Что ты задумал?
Он обернулся на мгновение.
– Идём. Не бойся.
И пошёл дальше.
В кухне он усадил её около окна, а сам уселся напротив. Поставил ружьё на пол, прислонив его к стулу. Стёр слёзы с потемневшего лица и заговорил:
– Она у нас бухгалтером работала. Виделись только в день зарплаты. Как-то был дождь, смотрю – она без зонта мимо топает. Мы с мужиками вечером курили у барака. Предложил проводить. Так и закрутилось.
– Ты любил её? – с ужасом спросила Маша.
– Сам не пойму. Ещё неделю назад я бы точно сказал тебе: нет. А сейчас какой смысл врать уже? Неделю назад я и подумать не мог, что ты узнаешь. Но коли уж до такого дошло… не знаю. Рядом с ней казалось – люблю. Возвращался к вам – забывал о ней.
– Как ты мог?!
– Ну ты спросила! Когда бы я знал… само получилось.
– Как её звали?
– Алла.