Спустя всего двадцать минут, загрузив доверху телеги с награбленным, отряд, растянувшись черной соплей, поплелся по дороге сперва мимо деревни, а потом и мимо леса. Первыми ехали шварзяки, волков пятьдесят, позади колонны гордо скакали Одджи и принц Ямар, следом за ними катились три перегруженные телеги, на каждую из которых выделили тройку лошадей, хотя, по-честному, нужно было запрягать четыре. Сардан и Ашаяти держались в самом конце, причем так далеко от остальных, что видели их перед собой кое-как различимыми точками у горизонта.
Ночью разбили лагерь у леса, возле реки. Шварзяки сгрудились своей компанией у одного костра, командиры их у другого, с палатками, а Сардан и Ашаяти у третьего, но с сухарями. Вскоре, когда давно перевалило за полночь, к ним заявилось несколько шварзяков, возомнивших, что девушка оказывала им какие-то знаки внимания. Выхватили мечи, палаши и сабли, рука музыканта потянулась к «поносному» свистку.
– Выстраивайтесь в очередь, всех обслужу, – обещала Ашаяти, размахивая клинками в обеих руках.
Сардан пытался загородить ее спиной, а она рвалась вперед.
– Дура, их пятьдесят на нас двоих! – пытался образумить ее Сардан.
– Пятьдесят волчих шкур – в Веренгорде это целое состояние! – ответила Ашаяти.
– Гляди как ломается, – веселились шварзяки, – цену себе набивает!
Из лагеря пришел принц и, постояв в стороне, попросил Одджи унять своих подчиненных.
– Пусть побалуются, – отмахнулся тот.
– Я член артели музыкантов, нанятый по приказу ханараджи Чапатана Золотого! Нападение на меня или моих спутников – нападение на ханараджу и все государство Матараджан! – предупредил Сардан, немного присочинив.
Принц закусил губу.
– Капитан Одджи, дорогой наш, – попросил опять принц, – прекратите, добром не кончится.
Одджи аж скрючило от этого приторного «дорогой наш», от этого странного поросячьего взгляда. Он махнул рукой, и тем дело вроде бы и кончилось. Но Ашаяти всю оставшуюся ночь продолжала коммерческие подсчеты, пытаясь понять все же сколько можно выручить денег за пятьдесят волчьих шкур.
Все утро до полудня скакали в вязком осеннем тумане по заросшим, покинутым давно полям. То взбирались на невысокие холмы, то спускались в неглубокие долины. Лес был где-то рядом, но в тумане казался одним темным пятном. Шварзяки с телегами уехали вдаль, и вскоре Сардан и Ашаяти потеряли их из виду. Догнали только тогда, когда туман остался позади, а теплое полуденное солнце торчало на самой верхушке небосвода.
Шварзяки пристроили телеги у края ухабистой дороги, а сами спустились в небольшую деревушку у леса. Вокруг темнели убранные поля. С телегами остались капитан с парой шварзяков и принц Ямар.
В деревне вопили и ругались. Шварзяки дружно вытащили из сарая чью-то повозку и грузили на нее все, что выгребали из домов – мешки с зерном и шерстью, посуду, инструменты. Туда же запихнули ревущую свинью. Двое