Летели не долго, никто и вскрикнуть не успел.
Рухнув в воду, музыкант угодил лицом девушке ровно между ног, чему был весьма доволен. Впрочем, не успел он выпрямится в тесном, темном и скользком пространстве, как зажатая со всех сторон разбойница возмущенно взвизгнула и умудрилась пнуть его коленями в грудь. Отлетать было уже некуда, поэтому музыкант только глубже впечатался в вязкую глиняную стену колодца, деревянный ящик на его спине печально затрещал, что-то хрустнуло.
– Убери от меня…
Она не договорила, дернулась, но в узком пространстве не смогла замахнуться ногой, а руки были неудобно зажаты у стен. Поняв тщетность попыток расправиться с врагом на дне колодца, девушка уставилась на него злющим взглядом и дышала так тяжело, будто не находила воздуха. Разодранная красная ленточка с цветком упала с ее головы.
Не убирая предусмотрительно выставленных перед лицом рук, музыкант посмотрел вверх. Они пролетели метров семь, не меньше, а прохладная вода лишь кое-как покрывала бедра. Наверху светило солнце, но лучей его хватало только на то, чтобы освещать ободок колодца и чуть скошенный ворот.
– Должно же у тебя быть хоть что-нибудь, – не унималась девушка, но говорила теперь без уверенности, с робкими просительными нотками. – Хоть штаны отдай!
– Ты их уже порвала!
– Зашью!
– Да ты их чуть ли не пополам разорвала!
– На тряпки пойдут!
– Могу носок отдать.
– Один?
– Второго нет.
– Еще что?
– Пламенное сердце.
– Себе оставь.
– Ну вот, – обиделся музыкант. – Все отказываются. Конечно, сердце не носок…
– Еще что?
– Где-то кабачок был, но ты его, наверное, раздавила.
– Еще!
– Девушка, я же музыкант, мне кроме овощей никто ничего не доверяет!.. Недавно, конечно, сундук золота обещали, но…
– Сундук?! – девушка оживилась.
– Золото, драгоценности…
– Украшения?
– И украшения.
– Давай сундук!
– Ну не с собой же он у меня!
– А где?
– Надо забрать.
– У кого?
– У ханараджи. Сильно нужен? Через неделю принесу. Нет, через две… Три.
– Ага, ну да.
– Далеко идти.
– Куда?
– В Хандым, куда же еще?
– Пошли, быстро!
– Как?!