Шерлок увел Мэтти подальше от страшного дома и узкой улочки. Вскоре они уже стояли на дороге, проходящей через весь Фарнхем, из конца в конец. Странно притихший Мэтти был бледным и даже казался осунувшимся.
– Ты себя нормально чувствуешь? – тихо спросил его Шерлок.
Мэтти кивнул.
– Прости, – смущенно пробормотал он. – Просто я… перетрусил. Я боюсь болезней с тех пор…
– Я понимаю. Слушай, я не знаю, что это такое было, но я об этом подумаю. У моего дяди есть целая библиотека, наверное, там можно найти ответ. И если не в книгах, то в каких-нибудь старых газетах уж точно.
Они направились по мосту к центру города. Улица вела их вдоль каменной стены, в которой то тут тот там виднелись деревянные ворота. У одних ворот лежало какое-то мертвое существо с грязной свалявшейся шерстью. Сначала Шерлок подумал, что это собака, но, подойдя ближе, увидел вытянутую мордочку, короткие лапки и полосы на шкуре, которые при жизни зверька были черными и белыми, а сейчас из-за слоя пыли казались темно– и светло-серыми. Это был барсук, и, похоже, его переехал экипаж.
Мэтти замедлил шаг.
– Здесь надо быть осторожнее, – предупредил он с таким видом, словно ему ничего не угрожало, а вот Шерлок был в страшной опасности. – Не знаю, что они там делают за стеной, но тут всегда выставлена охрана. С дубинками и баграми. Здоровые такие парни.
Шерлок уже собирался ответить, что надо же кому-то охранять жалованье работающих внутри людей, как ворота неожиданно распахнулись. На дорогу вышли двое угрюмых мужчин в роскошных костюмах из черного бархата. Они осмотрелись по сторонам, не обратив на ребят никакого внимания, и подали знак кому-то внутри.
Со двора выехала карета, в которую была впряжена одна-единственная вороная лошадь. На козлах сидел здоровенный мужчина с огромными ручищами и лысой, покрытой шрамами головой. Слуги закрыли ворота, а затем вспрыгнули на запятки.
– Может, хозяин расщедрится и бросит мне фартинг, – шепнул Мэтти. И прежде чем Шерлок успел его остановить, кинулся наперерез карете.
Лошадь в испуге шарахнулась в сторону. Кучер попытался выровнять экипаж, ударив лошадь кнутом, но сделал только хуже. Карету еще сильнее занесло вбок, потому что лошадь попыталась встать на дыбы.
И вдруг в окне кареты Шерлок, к своему ужасу, увидел голову, похожую на обтянутый кожей череп, и бледное лицо с крохотными розовыми глазками, как у крысы-альбиноса. При виде этого лица Шерлока охватило такое же отвращение, как если бы за столом, поднеся ко рту лист салата, он обнаружил на нем слизняка. Ему хотелось броситься наутек, но взгляд злобных красных глаз пригвоздил его к месту. И тут здоровяк кучер все-таки справился с лошадью, объехал мальчишек, и карета с ее загадочным седоком двинулась дальше по улице.
– Ничего не вышло, – простонал Мэтти, пытаясь отдышаться. – Я уж подумал, что этот хмырь огреет меня кнутом.
– А кто был тот человек в карете? – дрожащим голосом спросил Шерлок.
Мэтти покачал головой:
– Я