– Анапа это…? – спросила княгиня.
– Городок на берегу моря Чёрного. Турки его в крепость превращают.
– И Пётр доскакал?
– Не знаю. Проснулась я.
– Сон вещий! – уверенно произнесла княгиня. – Но если статуя ожила и за карабинерами поскакала, тогда и я вслед за ними поскачу!
– Куда? – с удивлением спросила государыня.
– В Дерпт. На ярмарку.
– К полковнику Ванюше?
– И к нему разлюбезному тоже.
– Это он про варенье и горчицу с хреном тебе говорил?
– Он, – ответила княгиня.
– Вкус у полковника любопытный.
– Исконно российский! – гордо заявила Голицына.
– Вот и мои граф и графиня…
– Северские? – с улыбкой подсказала княгиня.
– Да, – согласилась Екатерина, – Павлуша мой и Марья его ненаглядная сейчас тоже вкусы свои российские с европейскими сравнивают.
– Удачи им пожелайте от моего имени! – попросила Голицына.
– Непременно пожелаю! – ответила императрица и добавила. – А если мне ты, княгинюшка, вдруг понадобишься, как быть?
– Вернусь по первому зову!
– Тогда скачи! – благословила Екатерина. – И побыстрее! Чтоб снег из-под полозьев в стороны разлетался!
У дома Голицыной
Ранним утром, поскрипывая выпавшим за ночь снежком, к дому на углу Малой Морской и Гороховой улиц подкатила крытая берлина, дорожная коляска, которую поставили на полозья. В неё принялись складывать узлы и коробки, заранее вынесенные на улицу.
Чуть в стороне остановились проезжавшие мимо сани. Сидевший в них лейб-медик Двора Её Величества Джон Роджерсон надвинул на глаза мохнатую шапку-ушанку и стал наблюдать за сборами.
Вещи тем временем уложили.
Из дома вышли одетые в шубы княгиня Голицына и её молоденькая горничная Палаша. Их сопровождал князь Владимир, тоже в шубе. Княгиня с горничной уселись в берлину.
– Счастливого пути! – пожелал им князь Голицын.
– Счастливо оставаться! – ответила его супруга и добавила. – О государыне не забудь! Саблю вручи, кому она скажет!
– Вручу, как полагается! – воскликнул князь. – А ты повеселись там на славу!
– Постараюсь!
– Трогаем? – спросил возница.
– Трогай! – крикнула княгиня.
– Тогда с Богом! – негромко произнёс возница.
– С Богом! – отозвалась Голицына, взглянула на колечко на своей руке и добавила. – Бирюза приносит удачу! Твой подарок, князь! Трогай! И побыстрее! Чтоб снег из-под полозьев в стороны разлетался!
– Но-о-о! – крикнул возница, и берлина рванулась с места, осыпав снежком князя Владимира.
Князь помахал вслед уехавшей берлине и вернулся в дом.
Наблюдавший за проводами лейб-медик Роджерсон сдвинул ушанку на затылок и сказал своему кучеру:
– Трогай!
Сани покатили.
Екатерина принимает решение
В это время в покоях Зимнего дворца императрица