Минут через двадцать, разлив вино по бокалам и разложив остатки баранины из блюда по тарелкам, Павел сел на свое место и замолк, то ли глубоко задумавшись, то ли превозмогая боль.
– Василий, – обратился он минут через пять к внуку, который уже начал беспокоиться: не начался ли новый приступ? – вот о чем я хотел тебя попросить, да вот не знаю с чего начать?
Внук удивленно посмотрел на своего деда, как бы задавая вопрос: неужели просьба до такой степени необычна, что сложно даже сформулировать и озвучить?
– Ты знаешь, Василий, что мой отец был русский, – начал тихо Павел, – но кроме этого факта, о нем почти ничего не известно. Вот разве что только это.
Павел достал из шкафа возле камина старую расписанную эмалью жестяную коробку и поставил ее на стол. Затем, порывшись среди бумаг, которыми всегда был наполнен этот старый металлический ящичек, положил на стол, запаянную в полиэтилен, старую, местами протертую до дыр, бумажку.
– Что это? – удивленно уставился Василий на нее, пытаясь прочесть странные печатные буквы по верхнему краю то ли какого-то бланка, то ли какой-то страницы книги.
– Это выписка из метрической книги о рождении твоего прадеда Матвея Сушкова.
– Не могу разобрать эти странные буквы – это по-русски написано?
– Это церковнославянский шрифт. Тут написано, что июня числа третьего, в 1912 году родился сын Матвей у купца Платона Никитича Сушкова и законной его жены Ксении Павловны, православных, и крещен ребенок на пятый день от рождения в Церкви Воскресения на Остоженке – это такой район в Москве или улица, точно не припомню. Дальше – кто крестил и восприемники. Ты, Василий, слышал много раз и от меня, и от своей прабабушки разные истории о моем отце. От меня всего лишь то, что я слышал в свое время от своей матери, – но, скорей всего, целостного понимания всего того, что происходило между моими родителями, и как они познакомились в самый разгар гражданской войны в Испании, у тебя нет, так?
– М-м-м, – промычал Василий, не зная, что ответить.
– В твоем возрасте все это неинтересно – я знаю. Вот поэтому я и записал все на бумагу.
Павел снова подошел к шкафу и достал оттуда черную папку.
– Вот, – сказал он и раскрыл ее перед своим внуком, показывая на толстую тетрадь в ней, – почитаешь потом на досуге. Эту выписку я тоже кладу сюда – не потеряй ее, смотри!
Старик закрыл папку и пододвинул ее на край стола к Василию.
– А вот это, – сказал Павел, доставая из жестяного ящичка конверт, – деньги, которые я собрал для того, чтобы исполнить волю своей матери. Я собирался, но не успел, видишь? Так что, Васенька, придется отдуваться вместо меня тебе: ты у нас единственный продолжатель рода Сушковых по мужской линии – тебе и исполнять данное мной слово. У дяди твоего, Константина – две дочери, у твоего отца – ты и твоя сестра….
– Что