– Вот же нахалка, – умилился темный и с самым зверским видом рванулся к ехидно улыбающейся женушке, но та опять все по-своему сделала. Поймала мужчину в объятия, коснулась легким поцелуем и прошептала на ухо:
– Разожги камин, а то меня уже трясти начинает.
– Поверь, лягушонок, это не от холода, – заметил Крейр, но просьбу суженой выполнил.
Из-под полуопущенных век Лизанда наблюдала за действиями нареченного. Почему-то вдруг захотелось на минутку-другую отсрочить заветный момент, насладиться предвкушением, прочувствовать. Ведь после этой ночи все будет совсем по-другому!
Голова, тяжелая от взбудораженных мыслей и выпитого шампанского, сама собой склонилась к подушке. Веки смежились окончательно.
«Пожалуй, последний бокал был уже лишним. Он меня убьет!» – пронеслись в голове заполошные думки, быстро сменившиеся желанием, чтобы кто-нибудь добрый ослабил корсет, а лучше вообще избавил ее от ставшего вдруг тесным платья. А потом и вовсе уставшее за день сознание вернуло царевну в ту ночь, когда она впервые очутилась в родном мире.
Только теперь это было всего лишь приятным сном.
Раннее утро сизой дымкой проникало в покои. Лиза нехотя шевельнулась, потерлась щекой о плечо спящего рядом мужа, нахмурилась, проснулась. Моргнула недоуменно… А почему это плечо новобрачного все еще обтянуто рубашкой?!
На всякий случай сунула нос под тонкое летнее одеяло и заинтересованно обозрела прозрачный итог Ялкиных поисков. Перевела взгляд на хмурое лицо колдуна, будто бы мужчина полночи не спал. Зато сама Лизавета ощущала себя бодрой и выспавшейся…
И о-очень виноватой!
– Это же надо было собственную брачную ночь проспать!
Царевна стрелой вылетела из-под одеяла, метнулась в купальню и принялась спешно наводить марафет. Мужья же народ нервный, еще испугается с утра пораньше – и все, первое брачное утро можно будет смело вычеркивать из памяти вместе с предшествующей ему ночью! А у Лизки на оставшиеся пару часов до завтрака большие планы.
Осторожно притворив за собой дверь, вернулась в спальню и вновь забралась в постель. Колдун дышал ровно, из чего можно сделать единственный вывод – спит. Губы девушки тронула умиленная улыбка.
– Счастье мое…
Отказать себе в удовольствии оказалось выше Лизкиных сил, и ундина потянулась к мужу. Зарылась пальцами в растрепанные со сна волосы, которые заметно отросли за год и делали Крейра еще больше похожим на деда, осыпала легкими поцелуями лицо и толкнула любимого на спину.
А сама беззастенчиво устроилась на его груди, продолжая ласкаться к сонному колдуну.
– Бесстыжая, – проворчал темный, помогая Лизке устроиться поудобнее, и крепко обхватил за талию, дабы не возникло соблазна никуда деться. – Что ты делаешь?
Это руки царевны справились с рубашкой и уплыли под одеяло.
– Мм? –