Огромные щебневые холмы хранили в себе множество тайн и загадок. Так, всех археологов интересовала легендарная стена с письменами Валтасара. В Библии говорится о пире Валтасара, на котором присутствовало более тысячи его вельмож. Во время этого пира таинственный перст нанес на стену надпись: «Мене, мене, текел, упарсин» («считано, считано, взвешено, разделено»). Считается, что остатки этой стены были найдены случайно. Кольдевей принимал на месте раскопок гостей, приверженцев Библии. Он привел их в тронный зал Навуходоносора, где один из посетителей поднял с пола кирпич и подал его Кольдевею. На кирпиче было написано: «Мене, мене…» Гости сразу же стали требовать от Кольдевея этот кирпич как подарок, но археолог просто не имел права упустить из рук столь ценный артефакт. Он обманул посетителей, сказав им, что на кирпиче написаны непонятные иероглифы и он не представляет собой никакой ценности. Узнали ли они позднее о том, что открыли, так и неизвестно.
Помимо легендарной стены, уже в первые годы раскопок группа Кольдевея сделала несколько не менее крупных открытий. Огромную гору, состоящую из кирпичного шлака, Кольдевей посчитал «печью огненной», в которую царь Навуходоносор бросил трех юношей. Легенда гласит, что огонь не нанес юношам вреда и они чудесным образом спаслись. Глубокую яму, найденную в Вавилоне, археолог нарек львиным рвом, тем самым рвом, в который бросили пророка Даниила на погибель.
В 1898 г. руководство Берлинского музея приняло решение о начале масштабных раскопок Вавилона. Ответственным за проведение раскопок был назначен Кольдевей. Он уже снискал славу авторитетного ученого. На счету Кольдевея было участие в раскопках Ассоса (1882–1883 гг.), ему принадлежит открытие древнейшего поселения на острове Лесбос, и наконец, именно он провел раскопки Неандрии (1889 г.). В пользу археолога сыграло и то, что он уже проводил исследование развалин Вавилона. Многие ученые считали, что столь важное поручение не стоит давать Кольдевею, ведь археолог практически отошел от дел. Поучаствовав в раскопках на юге Италии и на острове Сицилия, он устроился на должность преподавателя в строительном училище. Кольдевей ведь был еще и превосходным архитектором. Однако судьба распорядилась иначе: не пробыв на новой должности и четырех лет, этот, безусловно, легендарный человек вернулся в археологию. Кольдевей был осведомлен о грядущем поручении еще за год вперед. В 1897 г. сорокатрехлетний археолог отправился в Междуречье. Авторитет ученого был настолько высок, что он имел полное право диктовать Берлинскому музею свои требования. Во-первых, он настоял на том, что на раскопки потребуется никак не меньше пяти лет. Во-вторых, раскопки он намеревался проводить не в одиночку. И наконец, в-третьих, Кольдевей запросил на проведение раскопок воистину космическую сумму денег – полмиллиона золотых марок.