Угли в печи почти потухли, а ночь была уже глубока, когда мы наконец-то разошлись спать. Юркнув на печь и закутавшись в одеяло, я думала о том, что на удивление не испытываю страха, засыпая рядом с таким опасным существом, что-то внутри меня доверяло ему, а я буду доверять самой себе. На лавке внизу послышался шорох, но спустя мгновение все затихло: лишь размеренное дыхание говорило о присутствии вампира. Веки тяжелели, и, отдавшись в объятия сна, я мгновенно растворилась в нём.
***
Я опять бежала, продираясь сквозь чащу леса. Позади, словно играя, мчались звери. Они то приближались, заставляя сердце сжаться от страха, то отступали на шаг, позволяя почувствовать мнимую безопасность. Деревья слились в одно зелёное марево, но закрыть глаза – отдаться на верную смерть. Нет ни единого шанса выжить, если я споткнусь.
Как загнанный оленёнок, я вырвалась на огромную, залитую лунным светом поляну. Осознание, что это – ловушка пришло слишком поздно. Игры закончились. Со всех сторон окружая, из под сени деревьев на свет выступали огромные, пепельно-серые волки. Они скалили пасти, источая слюну по своей скорой трапезе; угрожающее рычание сливалось в унисон, заставляя вибрировать все внутри.
Ветер не ласкал разгорячённые щеки, не шелестел зелёной листвой. Свет полной луны был пронизывающим и мёртвым, выхватывая силуэты из темноты. Вдруг, позади, раздался оглушающий вой. Я, как и звери, по инерции обернулась к источнику звука, но увидеть его было не суждено. Земля под ногами хрустнула, и поглотила меня с головой.
С трудом оторвав тело от ледяного пола, я огляделась. Не было больше ни леса, ни погони, вокруг вырос коридор, уводящий в неизвестность. Холод пробирал до костей и обхватив себя руками, обнаружила, что одета лишь в тонкую ночную сорочку, что белесым пятном выделялась на фоне каменной кладки. Порыв ветра заставил ещё сильнее съёжиться.
Недалеко виднелся выход, но путь преградила кованая решётка. Между прутьев виднелся странный пейзаж: опавшие коричневые листья, прихваченные первым инеем, голые мрачные деревья; морозный запах щекотал нос.
Идти по коридору, вглубь, отчего-то совершенно не хотелось. От одной только мысли начинало сосать под ложечкой, и я попыталась открыть дверь. Пальцы немилосердно жгло, кожа липла к ледяному железу, но это казалось единственно верным решением.
Как вдруг, пробравшись под ночную рубашку, меня окликнул шёпот:
«иди ко мне»
Я крутанулась на месте, но никого не обнаружила. Голос не отпускал, множился в арочном потолке, рассыпался на части, стараясь проникнуть в голову. Я упала на пол, обнимая себя руками, вжимаясь спиной в решётку.
«я