Телониус осмотрелся. Он плавал в водяном пузыре, опутанный нитями, соединявшими его с аппаратурой, часть ее была погружена в воду, а другая – с управляющими панелями – выступала в сухую часть отсека. Как раз за ней-то обнаружилась фигура с выпученными глазами и медленно артикулирующим безгубым ртом. Телониус энергично задвигал конечностями, как попавший в паутину водяного паука тритон, но нити держали крепко.
– Не торопитесь, – предупредила фигура, увидев его безуспешные попытки освободиться. – Процесс регенерации не завершен. Не хотелось бы оставить вас с одним легким или половиной печени. Потерпите до полного восполнения. Провода отсоединятся сами. – Фигура говорила неторопливо, обстоятельно жестикулируя, в чем ощущался недюжинный опыт и вышколенность, доказующие – Телониус не первый и далеко не последний, кому она дает пояснения.
Ариадна могла бы это подтвердить, мелькнуло у него, вызвав еще вопросы: кто такая Ариадна? Почему она могла подтвердить? Телониус не выносил вопросы без ответов. Ответы на эти вопросы плавали на расстоянии вытянутой руки, но попробуй вытяни, когда опутан проводами, скрючен в пронизанной светом капле, а если все же слегка повернуть голову, то увидишь такое, что захватывает даже его мятежный дух.
Европа! Да, в черной бездне плыла Европа, облитая пеленой облаков, просвечивал океан с густой прозеленью обитаемых островов.
Лучший из миров…
Кто сказал? Впрочем, неважно. Пока надо смириться с раздражающей частичной амнезией и потерпеть до обещанного пучеглазым существом «полного восполнения».
И в награду за столь непросто достигнутое смирение провода стали отсоединяться от тела, порождая неприятный зуд, будто Телониус вновь переживал родовой метаморфоз. Когда отскочил последний, торчавший в основании черепа, в капле возникла упругая волна. Его понесло сквозь приливы света и вытолкнуло – мягко, почти нежно – на металлическую кювету, где Телониуса подхватили заботливые руки, удерживая от случайных движений, пока вода стекала в дренаж, а из нависающих сопел дул теплый ветерок.
2. Восстановление
Их оказалось двое – обладателей заботливых рук и приветливых взглядов. Затянутые в полосатые комбинезоны, в перчатках с удлиненными пальцами и перепонками они походили на тритонов. Тот, что возвышался слева от него, произнес торжественно-трубно:
– С возвращением, Телониус! Персонал Санаториума приветствует тебя!
Откашливая воду, Телониус оттолкнул придерживающие его руки и сел. Получилось вполне сносно. Мышцы слушались, крошечные отверстия, усеивающие грудь и живот, толчками выплескивали струйки жидкости. Тритоны выдернули из тела остатки нитей, окончательно прервав связь с анклавом. Отсюда, из внешнего мира, он выглядел крошечным. Даже не верилось,