В груди у Габриэля клокотало бешенство. Как мог этот мерзавец катар подставить наивную храбрую девочку? А еще Добрые Люди! Безжалостные, как, впрочем, и все фанатики.
В дверях появилась Сабина в рваной грязной рубахе с разводами чужой крови. В глубоко запавших, заплаканных глазах был ужас затравленного зверька, на распухшей рассеченной губе обильно запеклась кровь – наверное, заметив обман, охранник пришел в бешенство и ударил девушку. Сабина то и дело почесывалась – должно быть, ее нежное тело искусали блохи. Из растрепанных волос торчали прелые соломинки…
Жалость накрыла шевалье с головой, и его дыхание на миг остановилось. «Как там тебя? Кретьен! Только попадись мне на глаза!» – мысленно заорал он и до боли сжал ладонь на рукояти меча, заставляя себя собраться и мыслить ясно. Наконец, сумев натянуть на лицо маску беспощадной грубости, он накинулся на Сабину:
– Вы понимаете, что совершили непростительную глупость, которая на языке закона называется преступлением? О чем вы думали, взбалмошная девчонка, устраивая эту выходку? Решили, что вам все дозволено? А о тете и кузине вы не вспомнили? Из-за вас они с легкостью тоже могут здесь оказаться. Или в вашей себялюбивой головке есть место лишь для романтических бредней?
Несчастная девушка беспомощно сжалась и онемела, испуганная свирепым взглядом и громовыми раскатами его голоса. Из ее широко распахнутых глаз непрерывным потоком хлынули слезы. Понимая, что больше не в силах играть роль грозного обвинителя, Габриэль круто повернулся к начальнику тюрьмы и отчеканил:
– Я забираю Сабину де Фруа в замок, чтобы обеспечить ей надежную охрану, до тех пор пока не будут выяснены обстоятельства побега.
– Но, мессир, епископ не разрешит этого… не положено… я не могу, – бессвязно лепетал тюремщик, беспомощно разводя руками, – и к тому же это вы разрешили ей сюда приходить.
– Что?! – взревел шевалье. – А кто впустил постороннего в подземелье? Им ведь позволили встречаться лишь наверху, в вашем присутствии!
– Меня же разжалуют и лишат места…
– Да, но это произойдет потом, а я прирежу тебя сейчас, если ты не выполнишь моего приказа!
Для пущей убедительности рыцарь выхватил из ножен внушительный квилон. Обмякший начальник тюрьмы лишь вяло махнул рукой и плюхнулся на лавку, нарушая субординацию.
Не теряя времени, Габриэль накинул на девушку плащ, который предусмотрительно захватил с собой, и усадил ее на лошадь. Уже скрываясь за поворотом, он заметил на другом конце улицы посланников епископа. Успел!
Где именно поместить необычную пленницу, шевалье заранее не продумал, поэтому закрыл Сабину в своей комнате и поставил у дверей двух охранников, строго-настрого приказав им никого, кроме него, сюда не впускать. С девушкой Габриэль не разговаривал: к тому, чтобы перебрасываться общими фразами, не располагала ситуация,