– Я не могу.
– Почему?
– Потому что я связан клятвой с Вольдемаром. Он взял с меня обет никому не рассказывать о том, что я знаю о монстрах, и о том, какой секрет хранит князь. Если я нарушу обещание, князь отрубит мне голову.
– Если это правда, зачем ты сочинил эту песню?
– Спеть песню это не рассказать. Спеть – это значит спеть, а это совершенно другое.
– Так спой её так, чтобы я всё понял, а не догадывался, что ты имел в виду.
– Нет. Песня подразумевает рифму, а за то время, пока я добирался сюда по твоему следу, я смог сочинить лишь такие куплеты. Дожидаться новой баллады нет смысла. Сейчас самое мудрое решение – пойти к тому, чьё имя прозвучало в оде, и спросить его обо всём.
– К Вольдемару?
Услышав имя князя, Ярослав почтительно кивнул, повернул слегка голову направо и посмотрел на Дивногорск. Урван развернулся и также уставился на город. Ему не терпелось задать вопрос архонту. Более всего он хотел отчитать Вольдемара за столь необдуманное утаивание важной информации.
Конечно, для общего блага надлежало потребовать от барда нарушить клятву и рассказать всё, что он знает. Ведь неизвестно захочет ли градоначальник поделиться информацией, учитывая, как бережно хранит он свои тайны. Но как порядочный человек, финист никогда не пойдёт на сделку со своей совестью и не будет заставлять кого бы то ни было нарушать свои обеты и клятвы. Особенно, если это повлечёт за собой его смерть.
Урван бросился бежать на юг. Удалившись от поселения на расстояние одной версты, он призвал феникса. Сокол, ощутив зов наездника, немедленно поднялся в небо и буквально через минуту уже был возле всадника. Вдвоём они устремились к Дивногорску.
На подлёте к кремлю Урван заметил, что ещё две башни лишились керамических крыш. Теперь вместо конусов на вершине располагались круглые площадки, которые идеально подходили для посадки феникса. Казалось, князь намеренно повелел уничтожить кровлю ради удобства наездника и его птицы.
Неожиданно на восточной от ворот вышке замигал свет. Он мерцал с чёткой периодичностью – три коротких вспышки, одна длинная. И так несколько раз по кругу. Приглядевшись повнимательнее, Урван приметил на площадке молодого парня. В его руках находилось небольшое круглое зеркальце, которым он и двигал из стороны в сторону. Импровизированным оптическим прибором юноша пытался привлечь внимание финиста, и ему это удалось.
Князь выделил восточную башню как место посадки для феникса. Именно там птица могла отдыхать от долгих перелётов и при этом всегда находиться рядом с хранителем. Своим присутствием грозный зверь неизбежно поднимал бы боевой дух солдат и перед грядущей битвой действовал на них успокаивающе. А кровожадные монстры, наблюдая за гнездящимся соколом на крепости, лишний раз хорошенько б подумали, прежде чем рискнуть вновь напасть.
Урван