Он взглянул на дату выдачи документа: «18 августа 1997 года».
– Это что, шутка? – с насмешкой в голосе спросил Керченский.
– Что? – она вырвала документ из его рук. – Я ничего не знаю. Паспорт есть, что ещё надо?
– Я не закончил, отдайте документ! – Керченский шагнул навстречу.
– Ты пришёл в мой дом, требуешь показывать документы! Какое право имеешь?
– Эй-эй, прошу обращаться на «вы», – он протянул руку, – и попрошу вернуть паспорт.
Паспорт снова опустился в его ладонь. Гульназ сомкнула руки в замок и отвела взгляд.
– Вы в курсе, что паспорт нужно менять по достижении двадцати лет?
– Нет!
– В доме есть ещё кто-то? – спросил Керченский и зашагал по коридору.
Гульназ бросилась к нему, преградила путь, расставив руки. Лицо изменилось, на лбу вспухла вена, рот искривился в гневе.
– Ты не можешь вот так войти в мой дом! – закричала она. – Это. Мой. Дом.
– Или позволите мне осмотреться, или вам придётся проехать в отделение, – грубо отчеканил он. – Я не шучу.
Гульназ блеснула сердитым взглядом и отошла к стене, освободив проход. Керченский коротко кивнул. Он прошёл в зал и почувствовал, как за ним последовала и Гульназ.
Посреди комнаты стоял квадратный деревянный стол, на котором аккуратно выстроились в ряд несколько глиняных статуэток козлов с длинными искривлёнными рогами. Козлы стояли на задних ногах, а передние, вытянутые вперёд, венчали не копыта, а человеческие руки. Кое-где Керченский разглядел отпечатки пальцев на застывшей глине – стало быть, самодельные. Рядом лежала колода карт, несколько флаконов с мутной белёсой жидкостью, амулет с зелёным глазом на длинной верёвке. На стенах развешены картины в угловатых выморенных рамах. На картинах были изображены кости животных и людей на фоне потрескавшейся от зноя земли. Черепа, хребты, выбеленные под жарким пустынным солнцем и на всех картинах одинаковая фигура на заднем плане: чёрный балахон и две зелёных кляксы вместо глаз.
– Я знаю вас, – с ухмылкой произнёс Керченский, – вернее, слышал.
– И что же ты обо мне слышал?
– Многие слышали странные истории про ведьму. Я знаю, что вы просто грабите людей в обмен на призрачные надежды услышать о погибших родственниках или на исцеление. Но всё это чушь собачья. Обман, фикция!
Керченский прошёл в кухню, затем проверил две другие комнаты – спальни. На удивление, они оказались совершенно обычными, и даже скучными: советские линялые обои с завитушками из цветов, кровати, кинескопный телевизор с антенной, обмотанной проволокой, ведущей к туго натянутой леске для гардин. Разве что ноутбук выделялся из всего этого старья, напоминая о современном мире.
Он вернулся в зал, уселся в кресло, стоящее под полкой с книгами, и спросил:
– Что будем с вами делать? По закону я должен составить административный протокол, отвести вас в миграционную службу, где проверят ваши документы…
Гульназ