– Как их много, – проговорила Мэри, разумея маленький народец. – А ведь днем было гораздо меньше.
– Будет еще больше, – хмыкнул Джонс. – Пока тут все мои и большинство ваших.
– Вы хотите сказать, что они перестают бояться?
– Их привлекает еда. Еда и пиво. Неужели вы полагаете, что они способны спокойно глядеть на тех, кто обжирается в двух шагах от них?
– Значит, среди них и Бромли! Ах негодник! Почему он не подходит ко мне?
– Он слишком занят, – отозвался Корнуолл.
Енот выбрался из круга танцоров, подбежал к Хэлу и потерся о его ногу. Хэл усадил зверька себе на колени. Енот улегся и свернулся клубочком, кончиком хвоста касаясь носа.
– Переел, – заметил Джиб.
– Обычная история, – откликнулся Хэл.
Скрипка стонала и плакала, ее мелодия возносилась к небесам. Правая рука Сплетника будто не ведала усталости. Ворон выражал свое негодование неумолчным карканьем.
– Я не совсем понимаю вас, – сказал Корнуолл Джонсу. – Вы утверждаете, что никогда не заходили дальше Дома Ведьмы. Но почему? И вообще, зачем вы здесь?
– Странно, что вы задаете такие вопросы, – улыбнулся Джонс. – Между нами много общего, сэр книжник. Мы с вами оба – ученые.
– Но вы же ничего не изучаете!
– С чего вы взяли? Материала тут предостаточно. А когда что-то изучаешь, необходимо исчерпать один источник сведений, прежде чем переходить к следующему. Когда придет время, я, может быть, передвинусь за Дом Ведьмы.
– Итак, вы изучаете?..
– Да, делаю заметки, записываю, снимаю. У меня скопились горы заметок, груды ленты…
– Ленты? Снимаете? Вы имеете в виду рисунки?
– Нет, фотографии.
– Вы говорите загадками, – произнес Корнуолл. – Таких слов я в жизни не слышал.
– Теперь услышали, – усмехнулся Джонс. – Пойдемте, я кое-что вам покажу. А остальные пускай веселятся. – Он подвел Корнуолла к шатру, остановился у входа и спросил: – Вы человек широких взглядов? Как книжнику вам положено быть таковым.
– Я провел в университете шесть лет, – ответил Корнуолл, – и все эти годы старался сохранить непредубежденность, поскольку иначе заниматься наукой невозможно.
– Хорошо, – проговорил Джонс. – Как по-вашему, какое сегодня число?
– К сожалению, я сбился со счета. Знаю лишь, что на дворе октябрь тысяча девятьсот семьдесят пятого года от Рождества Христова.
– Превосходно! – воскликнул Джонс. – Я просто хотел убедиться. К вашему сведению, сегодня семнадцатое.
– А какое это имеет отношение к нашему разговору?
– Быть может, почти никакого. Хотя, вполне возможно, теперь вам проще будет меня понять. К тому же вы первый, кто сумел мне ответить. В Пустынном Краю календари, увы, не в почете.
Он поднял полог и пригласил Корнуолла