– Полно вам меня смущать, Эд, скажите лучше, надолго ли вы в Петербург приехали?
– Нет определённости, зависит от исполнения моих целей.
– И каковы же цели?
– Разные, положим, дела семейные, я помогаю отцу в переговорах, многочисленные запреты в торговле между Россией и Англией не дают покоя, – Эдвард прервал свою мысль, – но, полагаю, вам это неинтересно.
– Ну отчего же, вполне занятная тема, – ответила Лиза.
– Оставим её, тем более мы уже пришли!
Елизавета вопросительно посмотрела на своего спутника, оглядевшись по сторонам, она видела лишь лес, пронизанный солнечными столбами сквозь лиственные кроны и тропинку.
– У меня для вас сюрприз, моя хорошая, – юноша отошёл на пару шагов назад и показал на дерево.
Лиза подошла к массивному дубу. Сперва он показался ей обычным, но, осмотрев ствол по кругу, заметила выцарапанную когда-то надпись в рамке сердца: «Lisa and Edward forever together[8]».
– Помните, мы в детстве её нацарапали? – улыбаясь, спросил юноша. – Замечательное было время.
– Да, и вправду замечательное, даже жаль, что нашу дружбу разлучил ваш долгий отъезд на родину.
– Это ещё не всё, – Эдвард достал из кармана плоскую деревянную коробочку и протянул княжне, – откройте, пожалуйста.
Взяв в руки подарок, Лиза не спешила открывать, она обратила внимание на изящную тонкую работу, высеченные аккуратные узоры, залитые темным лаком.
Юноша был в нетерпении, он ждал и волновался, но торопить не смел, английская выдержка и манеры брали вверх.
– Как мило, Эдвард! – восхитилась Лиза, увидев содержимое внутри шкатулки. Это был серебряный кулон, точь-в-точь повторяющий изображение и надпись, выцарапанные на дереве.
Искренность спутницы осчастливила Эдварда, его щёки налились краснотой, а дар речи покинул на пару минут.
– Так всё детально и точно, – продолжала удивляться молодая княжна, затем обратила взгляд на своего друга, подошла и обняла его, – спасибо, мой друг.
После чего пара проследовала дальше по тропинке в тишине, каждый в своих размышлениях.
– Истинную радость может доставить лишь осознание верности твоего человека, простота и сердечность, вера в то, что ты не один, и тебя любят, – сказала Елизавета, посмотрев в сторону.
– Какие замечательные слова!
– И вправду замечательные, – согласилась княжна, она вспомнила их из письма Георгия и мысленно перенеслась к нему, немного погрузившись в тоскливое состояние.
– Сколько тебя можно ждать, Прохор, – возмущённо спросил Георгий, наконец-то увидев хозяина лавки во внутреннем дворе.
– Простите, Ваше благородие, пойдёмте внутрь, – безразлично ответил Прохор с измученным выражением лица. Пьяный от усталости, он еле волочил ноги, идя зигзагами к входной двери.
Оказавшись в подсобке лавки, Димцов долго рассказывал, как он, пробираясь сквозь закоулки городских