– А я всё равно против! – возразила Накии Ашшур-шаррат. – Я предлагаю Ашшур-этель-илани подарить колесницу с упряжкой коней! Ну а ты, дорогой, что на это скажешь?
Ашшурбанапал не сразу вник в то, о чём сейчас говорили Накия и его супруга. Но вот до него наконец-то дошло, что же они обсуждали, и он им ответил:
– Вы обе правы! Я бы предложил ему сделать двойной подарок! Ему стоит подарить и колесницу, и молодую наложницу. А ещё я от себя ему тоже сделаю подарок. Я его назначу офицером в гвардейский полк, и пусть он мужает на службе. А то Ашшур-этель-илани растёт действительно слишком изнеженным! Парню надо мужать! – и, увидев взгляд супруги, обращённый на него, Ашшурбанапал добавил: – Возражений я не принимаю! Мой старший сын будет служить! Я так решил!
– Я тебя поддерживаю! – согласилась с Ашшурбанапалом Накия. – Своего старшего сына ты должен уже привлекать к государственным делам, а для этого он обязан пройти вначале воинскую службу, это ему необходимо.
И под напором тётки и мужа Ашшур-шаррат сдалась. У её старшего сына через несколько дней должна была начаться новая жизнь.
***
О Вавилоне уже тогда слагались легенды. Для того времени он представлял из себя нечто удивительное. В VII веке до новой эры город с населением в тридцать тысяч жителей уже считался крупным, а тут по тем временам был просто гигантский мегаполис – он занимал обширную территорию там, где Евфрат сближался с Тигром, и население его доходило до миллиона человек. Наряду с последней столицей Ассирийской империи – Ниневией, он был самым космополитичным городом той эпохи, и в нём проживали не только коренные вавилоняне, перемешавшиеся между собой потомки шумеров и аккадцев, но и представители десятков других народов, причём не только тех, которые населяли Ближний Восток. В городе этом было множество торговых лавок, рынков, храмов, всяческих подворий, в том числе даже индийских, карфагенских и нубийских купцов, и на его улицах и проспектах можно было встретить рыжих скифов, вертлявых греков, рослых фракийцев или же чёрных, как смоль, и хорошо сложенных мускулистых негров.
Вавилон, казалось, никогда не отходил ко сну.
Шамаш с первого взгляда влюбился в этот город и теперь не мыслил себя где-нибудь ещё. Живя все последние годы в Вавилоне, он стал постепенно забывать, что по отцу всё-таки ассириец и что он принадлежал к царствующей в империи династии. Теперь он воспринимал себя скорее вавилонянином, ведь его мать была родом именно из этого города.
Набу-ката-цабат появился, как всегда, неожиданно и без предупреждения.
– Пусть боги будут благосклонны к тебе, зятёк! – поприветствовал вавилонского царя визирь.
Тот кивнул