Люсе везло. Каждый раз, когда все уходили в Храм и запирали её одну, она пряталась в найденную каморку и изучала учебник магии. Он был невероятно сложным, и иногда она плакала от того, что не понимает, что там написано. Девочка решила переписать себе весь учебник в тетрадь, чтобы лучше разобраться, что там написано, но это не помогало. Иногда Люся читала другие учебники, но никакой не привлекал её так, как «Магия». Иногда она забрасывала совсем своё занятие и не ходила в каморку месяцами, отчаявшись понять хоть что‑то в этом томе.
Так пролетел год. Люся почти ничего не понимала в своей книге, но могла цитировать оттуда куски, так подробно она изучила этот единственный учебник. В нём не было никаких понятных ей способов применить магию, а те, что приводились, как будто были недостаточными, – ей не хватало начальных знаний. Несмотря на это, она продолжала с отчаянным упорством перечитывать страницу за страницей.
В одну из лютых зим из‑за холода и инфекции в приюте началась эпидемия. Ночью Люся лежала в своей кровати без сна. Она переживала, что Лике, тяжело заболевшей и переведенной в другую комнату, станет совсем плохо. О печальном исходе болезни она не думала. Из девочек приюта заболели почти все. Люсю зараза не брала. Она встала с кровати. Холодный каменный пол морозил босые ноги, за окном неслась вьюга. Девочка прокралась к выходу из спальни. Все спали, некоторые тяжело кашляли во сне.
Люся прошла по коридору и поднялась на второй этаж. Тут было не так холодно и деревянный пол казался теплым. Пугаясь темноты и тишины, она прошла мимо закрытых классных комнат в отдельную спальню для тяжело больных. Там сейчас находилась одна Лика. Она не спала. При свете стоящей на подоконнике свечи её лицо казалось совсем бледным и каким‑то уставшим, тонкие и прозрачные руки лежали на одеяле. Она закашлялась, когда вошла Люся и присела на край кровати:
– Как ты?
Преодолев приступ кашля, Лика ответила:
– Плохо. Холодно, и дышать совсем тяжело.
Люся забралась под одеяло и обняла подругу в надежде, что сможет согреть её своим теплом.
– А ты как?
– Я ничего. Вчера Алла Николаевна опять ругалась на мои неаккуратные стежки. А Василий Петрович сказал, что я совершенно ничего не понимаю в истинной вере.
Лика засмеялась и снова закашлялась.
– Как ты думаешь, кем мы будем, когда вырастем?
– Я буду магом, а ты – знаменитой ученой и у