– Вот ведь незадача, – промолвил он. – Пошел с такими шакалами и винтовку не зарядил. Надо исправить такое дело.
Расстегнул подсумок, вынул оттуда обойму с патронами и вставил их в магазинную коробку винтовки.
– Вот так-то правильно будет, – заключил Алексей.
Через редкие стволы молодых березок вдруг стала заметна лошадь, запряженная в телегу и двигающаяся в сторону Травниково. Алексей поднял винтовку, крикнул штрафникам:
– Сидеть! Не двигаться!
И выстрелил в воздух. Сказал Ирине:
– Я сейчас. Погоди.
И побежал к дороге.
Он узнал эту рыжую лошадку. Она стояла у санитарного поезда. Значит, она возвращалась после того, как доставила к поезду раненых. Ею управлял пожилой сержант с сединой в волосах и усах.
– Отец, я думаю, нам по пути. Не подбросишь?
– Отчего не подвезти. Садись. Места хватит.
– Так я не один. Со мной еще трое.
Пожилой сержант поскреб в затылке, сдвинув пилотку на сторону и спросил:
– Ну, так и где ж они?
– Сейчас, отец. Ты подожди. Я их покличу.
И Алексей кинулся обратно к тропе, к ручью.
Вскоре один за другим на дорогу вышли повязанные по рукам штрафники-дезертиры. За ними шли Алексей и Ирина.
– Хороша команда, – произнес седой сержант. – Милости прошу.
Пока штрафники мостились на телегу, Алексей уговаривал Ирину, пока не поздно, возвратиться обратно. Она-де нужна там, на поезде. Ее ждут, на нее рассчитывают. Тем более что поезд отправляется сегодня вечером. И, кажется, он ее уговорил.
Возница тронул поводья:
– Н-н-но, милая!
Телега, покачиваясь, покатилась вперед, в Травниково. Фигура Ирины все уменьшалась и уменьшалась. И исчезла за ближайшим поворотом.
Ирина стояла на дороге и мысленно боролась с собой. Ее жгла обида: столько сделала, чтобы догнать этих мерзавцев, и была такая исключительная возможность рассчитаться с ними… Но и с доводами сержанта никак нельзя было не согласиться. Надо возвращаться к поезду. Надо!
Что же, она не отомстит? Они будут и дальше жить и творить свои пакостные, преступные дела? Проливать кровь невинных людей?
Она все более разжигала себя.
Впереди показалась машина, то и дело вилявшая в стороны, объезжая лужи. Урчание мотора едва доносилось до Ирининого слуха. Но оно становилось все громче, все отчетливее. Машина подъезжала все ближе.
22
В Травниково, небольшой прифронтовой деревушке, многие дома пострадали от долетавших сюда «подарков» артиллерии с передовой и авиационных атак. Почти полдеревушки лежало в развалинах, некоторые тели и дымились. Но жизнь здесь шла полным ходом.
Сейчас основными жителями по праву следовало бы считать военных разных возрастов, званий и принадлежности, они заполняли дома, улочки и переулки.