– Чем же вы заслужили такое расположение у этого доктора Вернера?
Вилли Кауфманн ответил:
– Так мы же с Вернером друзья с детства. Когда-то жили по соседству, в одной школе учились…
За окном расцветало утро. Хоть было еще рано, но уже по-летнему светло. Вот вдоль спортплощадки метнулась и пролетела бойкая стая воробьев и забилась, зарылась в густую листву невысокого дерева. А под окном было слышно воркование голубей. Широко и отдаленно-гулко на все голоса горланили петухи. Городок только-только пробуждался. Люди досматривали свои последние сны перед приблизившимся вплотную трудовым днем.
Вдруг Вилли напрягся. И замолчал. Видимо, к чему-то прислушивался. И, что-то, видимо, решив для себя, торопливо произнес:
– Ну вот, похоже, и все.
– Как все? – удивился Алексей. – Можно сказать – на самом интересном месте… И все.
– Я отнял у вас у вас слишком много времени, Алекс. Извините меня.
– Ну так давай я тебе помогу слезть с подоконника, хотя с моими ногами…
– А вот этого делать не нужно.
– Как не нужно? Ты что, так вот намерен здесь сидеть и дальше?
– Во всяком случае теперь мне ваша помощь не нужна, – заявил Вилли твердым голосом. – Прощай, Алекс.
– Как прощай? Погоди! Стой! Куда?…
Но Вилли, резко опрокинув свое тело назад, уже вывалился из окна наружу.
Но вот в дверях, ведущих из больничного коридора на лестничную площадку, раздались шаги нескольких человек. По пролету к ним поднималось три человека. В одном из них Алексей без труда узнал часового, который помогал транспортировать сюда немца. А еще двое… А еще двое, как правильно рассудил тогда Алексей, это была смена караула, то есть новый часовой и разводящий в звании лейтенанта. Они не спеша поднимались к окну.
Алексей стоял в растерянности, до конца еще не осознав случившегося. Подошедшую смену караула он встретил, одиноко стоя у раскрытого окна. Часовой смотрел округлившимися глазами на Алексея, пытаясь понять, уяснить для себя – а куда девался немец? Ведь он за него нес ответственность. И вот… немца нет.
А Вилли, вспугнув стаю сизых голубей, лежал распростертым под окном. Жизнь оставила тело Вилли