ЭГО, но и дальнейшая жизнь детей. А что делаем мы? Бьем друг друга словами и кто больнее, тот молодец. – Придет время, увидишь, – буркнула под нос и села за стол с чашкой кофе. – Да кому ты нужна, – ухмыльнулся и тоже взял кружку и заварил кофе. – Нашла чем тут меня пугать. На рожу свою давно смотрела? – Только что, – отпиваю глоток, а у самой обида встала комком поперек горла. По его словам, я никому не нужна и плюс уродина. – И как? – садится напротив. – По милее твоей хари, – также пытаюсь кусаться, как и он. – Мужику бабская милота не уперлась никуда… – А что мама кофе больше не подает любимому сыночку? – киваю на стакан. Меняю тему, которая ни к чему хорошему не приведет. – Хоть бы раз мать навестила, – смотрим друг на друга, как враги. И тут я зависла. Может с ним мы враги, но мама его хорошо ко мне относится. Может не любит, но уважает. Хотя могла бы выгнать его обратно домой, но нет же! Как я могу ее судить – мать кривая душа. Даже если твое дитя не право, ты все равно будешь рядом, будешь поддерживать. Скорее здесь та самая ситуация между матерью и сыном. Но всему есть придел и терпение. – Мать навещу, когда твоей красивой хари дома не будет, – хмыкнула и допила кофе. – Вот например сейчас! Дети пошлите к бабушке… – направляюсь в комнату, чтобы что-нибудь по-приличнее надеть. – На столе твой и Томкин аванс, сдайте в архив сегодня, что успели сделать до пяти, – Михаил прошагал мимо комнаты и даже не заглянул. Дверь входная с грохотом захлопнулась и слезы градом покатились. Лучше бы он не приходил, скинул бы все по смс-ке, я бы не ослушалась. Но вот так, холодно и грубо со мной, это жестоко! Боль разрывает изнутри, обида бьет по больному. Я понимаю, что всё сказанное на кухне не больше, чем его обида, которой он хотел меня обидеть и ударить побольнее. Но вот такой безразличный уход оказался ядерным ударом по истосковавшемуся сердцу. И как теперь понять его? Как вести себя? Какого именно он ждет поведения от меня? Хотел бы развестись, то просто взял и развелся. Если нет, то тогда что?
Глава 4
Морально побита, загрызена, убита, причем собственной совестью. Как бы ты не хотел удержаться на плаву, как бы себя не убеждал, что все, что происходит не только твоя вина, все равно самооценка занижается. И начинаешь искать тот момент, когда нужно было остановиться или когда нужно было действовать. Внутри всё разрывается на части, психуешь и орешь сам на себя: «Да что со мной не так? Где та я при виде, которой млел мой мужик?» – Михаил сказал, что тебе нужно выехать по делам, может, оставишь детей у меня? – свекровь как-то странно посмотрела. С каким-то сожалением. – Да, – киваю, а у самой кошки скребутся в душе. – На работу нужно съездить. – Мам, а ты долго? – дочь затянула писклявую нотку. – Нет, – мотаю головой. – Мне только кое-что забрать и передать. Потом сразу домой! – Хорошее платьице у тебя, – свекровь подмигнула игриво, а мне как-то не до шуток. – И длина хорошая… –
