меня под каблук!» А может мне другой мужик и не нужен. Я может, тоже хочу женского счастья, хочу быть слабой, хочу быть любимой и желанной. А с ним мне постоянно приходиться быть сильной и выносливой. Говорят в народе, что за мужской спиной должно быть, как за каменной. Что-то в нем этого я не ощущаю, даже простой спины, промолчу о каменной. Очередная бессонная ночь. Обида и злость распирают. Не уснуть, но и сил нет встать. Я такая эгоистка, лежу и жалею себя. А ведь знаю, что можно прожить жизнь по-другому. Не в ожидании чуда, что он изменится и придет с цветами и пригласит в ресторан. Так можно и до конца дней просидеть. Но как встать и заставить себя? «Если мужу не мила, так удели свое время своим малышам! Удели время себе!» – который час долбит мое подсознание. Но без него я словно без воздуха. Медленно задыхаюсь. И вот спрашивается, если не можешь без него, зачем мучить только зря себя? Ведь придет, поманит и ты побежит и твоя вредность была ни к чему. Но вот только не приходит и даже смс-ку не напишет. – Мам… – тонкий голосок сына. – Я так кушать хочу. Мам… – Зай иду, – сердце защемило в груди. – Сейчас я что-нибудь тебе вкусненькое приготовлю… – вытираю слезы и иду на кухню. Тренировки пропустила, все выглядываю во двор, стоит ли машина Михаила. Когда уехал? Когда приехал? Места себе не нахожу. Свекровь странно как-то не звонила и не приходила, что очень на нее не похоже. – Мама, папа приехал и он у бабушки, – дочь зашла с прогулки. – Плевать! – третий день его отсутствия. На что он рассчитывает, что я сейчас сорвусь и побегу возвращать обратно? – Пусть катится лесом! – буркнула и пошла на кухню пить кофе. – Анастасия хочешь кофе, молочный? – раньше никогда ей не разрешала пить кофе, но сейчас я сама себя не узнаю. Делаю то, что вообще не положено. – Да, – тихо ответила и побрела за мной на кухню. – А Никита с ними… – так и не пришел засранец маленький! – Да я уже догадалась, – включаю чайник. Надеюсь, он не будет своему папе рассказывать, как я в зале плакала эти дни. Прошло ещё два долгих дня. Томка звонит, а я не беру. Нет настроения – разговаривать не хочу. На работу не хожу, не вижу смысла там появляться. Зарплаты мне все равно не видать, как и раньше. Раньше хоть на карманные расходы выделял из кассы, а сейчас так вообще. Еще пару таких дней и у нас закончатся продукты. Что-то мне подсказывает, что этого момента он и ждет. Нужно что-то решать, идти мириться или разводиться и искать работу. А разводиться, потому что по-другому он мне работать не даст! Вот это жизнь, чем дальше, тем страшнее! *** – Богдан, ты поговорил с мамой? – папа дернул меня в коридоре. – О чем? – пытаюсь вспомнить, о чем я должен был поговорить с мамой? – Ладно я сам! Так я и думал… – махнул рукой и прошел мимо. И тут меня осенило, что я обещал что поговорю с ней об Алисе… – Стой! Давай сейчас поговорим? Я буду рядом и поддержу тебя, – пытаюсь загладить свой промах. Неделя была трудной и я забыл про неё. Точнее помнил, но о обиженной
