На следующее утро раздался телефонный звонок, и Тереза объявила семейству, что вечерним рейсом возвращается отец. Поль сразу ретировался, уехав в город на встречу с каким-то школьным приятелем. Крикет сменила домашняя суета. Тереза весь день с умным видом ходила с садовником по саду, проверяя, аккуратно ли подстрижены газоны и кусты. Луизе она давала указания по поводу ужина и свежих цветов в каждой жилой комнате. Милен отстала от нее еще в обед и, лениво расположившись с книжкой на диване, со стороны наблюдала всю эту бурю в стакане воды. Она умело прятала свои переживания под маской скуки и с волнением ждала ужина.
Глава семейства не изменял себе даже в таком тонком деле, как своевременное возвращение, прибыв точно по расписанию. Тереза снова удивила Милен, устроив по поводу встречи мужа целую церемонию. Жано не сопротивлялся ей и с покорным равнодушием на лице поддерживал игру супруги. Дежурные фразы ловко сменяли друг друга, создавая, словно по мановению волшебной палочки, королевский двор с его чопорным этикетом, оставляя на языке мерзкий вкус дешевого вина. Милен вдруг поняла, что смущало ее в общении семейства – его наигранность. Она старалась выглядеть незаинтересованной, но внутри у нее все горело. Горело ожиданием ночи, когда ее демон, освободив от условностей дня, позволит быть собой, как бы это ее ни пугало. За время ужина она произнесла не более того, что хотела услышать мадам Бушеми, оправдывая ее ожидания и невольно внося свою лепту в их кажущуюся идеальной жизнь.
* * *
Вернувшись в свою комнату, Милен ждала полуночи. Из головы никак не шел его серьезный взгляд и совершенно не акцентированная меланхоличная отчужденность. Наверное, Жан был прав, именно он был приемным сыном в его собственной семье.
Казалось, в голове копошился целый рой мыслей. Однако мысль была всего одна, она лишь ловко разбивалась на сотни возможных вариантов будущей встречи. Не в силах больше ждать, Мила выскользнула в слабо освещенный коридор и, преодолев этот невероятно длинный сегодня отрезок пути, оказалась, наконец, в теплом пространстве кухни. Она заняла свой стул возле окна, стараясь не думать о мсье Бушеми. Тем не менее именно им было занято все ее существо. Его имя слышалось в рваном ритме ее нетерпеливого сердца. Словно что-то инородное в этом мире пластиковых чувств, прятала она свое вожделение. Он не заставил себя долго ждать и буквально через десять минут разрушил плен ее ожидания.
Жано застыл в дверном проеме, не смея пройти дальше. Словно оказавшись вне созданной Терезой помпезности, не знал, как себя вести. Мила не могла отвести от него взгляд, чувствуя лишь тугую пульсацию сердца в висках, деснах и языке. Все варианты развития событий, придуманные ей в полутьме спальни, вылетели из головы, и Мила не могла произнести