– Даже маньяк? Что, много жертв было?
– Две девушки. По-моему, обе были проститутками, – понизив голос почти до шёпота, ответила Тереза, поморщив свой аристократический носик. – По крайней мере, одна – точно. Со второй была какая-то странная история.
– А почему посчитали, что это маньяк? Разве не три похожих случая связывают в серию? – недоумевала Мила, которая была немного знакома с вопросами классификации преступлений, так как в пору юности почти все свободное время проводила в обществе господина По, Конан Дойла и Симады.
– Одна из жертв была то ли чьей-то незаконнорожденной дочерью, то ли содержанкой, в общем – дело темное и уже позабытое, – махнула рукой Тереза.
– Содержанкой? – переспросила Милен, не давая Терезе переключиться на другую тему.
Та слегка поморщилась, но, нацепив на лицо маску вселенского терпения, продолжила с присущей ей предвзятостью, которая всегда появлялась в ее голосе, когда речь заходила о людях с низкой социальной ответственностью, будь то проститутки, наркоманы или бомжи – все они были для нее отбросами общества, не меньшими, чем убийцы и насильники.
– Да. А поскольку убийства были аналогичные, решили не дожидаться общественного резонанса. Тем более, убийцу схватили, он признался в содеянном. Префект требовал к нему самых строгих мер, и чтобы наказание было под стать его преступлению, его классифицировали как серию. Отец Жана лично курировал это дело, – ответила Тереза, откинувшись на спинку кресла, – он тогда как раз и был префектом.
– Да что вы? Даже так, – Мила в задумчивости поднесла к губам чашку и машинально сделала глоток. – И кто же им оказался? Убийства проституток – вроде не уровень префекта полиции? Тем более, жертвы всего две, и маньяка поймали быстро, как я поняла, – в задумчивости продолжила она.
– Какой-то учитель рисования, будь он неладен. И что главное, не насиловал, только издевался, а потом душил и оставлял на груди жертвы карту – джокера. Ублюдок, – выплюнула она, – не хочу больше о нем.
Тереза взяла со стола очередное пирожное и, откусив кусочек, запила уже остывшим чаем. Она поморщилась и поставила чашку обратно на стол.
Чтобы сгладить неприятное послевкусие от разговора, Мила потянулась к высокому фарфоровому чайнику и подлила в ее кружку горячего чаю, которой тут же наполнил комнату запахом клубники со сливками.
Лицо Терезы сразу просияло, и она, с присущей ей манерностью, взяла в руки чашечку вместе с небольшим блюдцем и сделала глоток.
– Поль говорил, что его назвали в честь деда? – продолжила Милен, желая еще больше польстить самолюбию Терезы.
– Да, мы надеялись, что он вырастет таким же сильным, невозмутимым и преданным делу, как и его дед, но Поль, видимо, взял больше от меня, – Тереза кокетливо рассмеялась.
– Да, Поль мне рассказывал о нем, – соврала Милен, чтобы закончить разговор на позитивной ноте.
Глава 5
Поль вернулся ближе к полуночи.