Я ухмыльнулся, махнул Просперо и направился к сараю, откуда доносился жуткий гвалт.
Сарай внутри был похож на барак – трехъярусные нары, столы, табуреты, ядреный духан и куча полуголых мужиков крайне немиролюбивого вида.
«А прикольно будет, если крысы тут нет, а?» – внезапно подумал я. А что, запросто может быть, что этот черт живет отдельно или вообще тут не ночует. Биг Бен вроде как боцман, а стало быть, командный состав, Джек, похоже, еще тот ходок, Хромой… Про него мне вообще ничего неизвестно. Что-то расслабуха меня одолела, видать, слишком просто все даваться стало, в старые времена я куда более ответственно к подобным вопросам подходил. Хотя, с другой стороны, если цель крысы – смущать умы, то не может этот человек быть в отрыве от коллектива, неразумно это. Ладно, поздняк метаться, вон меня уже заметили.
– Что это за ферта к нам занесло? – раздался чей-то хриплый голос. – Экий красавчик! Ты ничего не перепутал, а?
Тут в сарай вошел Просперо и встал за моей спиной. Не знаю, что там у него было с лицом, но вся эта орава затихла, переводя взгляд с меня на здоровяка. «А много у Дэйзи народу, – подумал я на редкость некстати. – На глаз – сотни полторы-две головорезов, не меньше, и надо полагать, что еще и не все присутствуют. Хотя – пять кораблей. На фрегате, поди, только экипажа – десятка четыре, да абордажная команда…»
– Ничего, – скорбным тоном ответил я. – Ничего я не перепутал, как это ни грустно. Крепитесь, корсары, нет у вас больше капитана. Дэйзи Ингленд мертва.
– Кто? – выдохнуло короткий вопрос сразу десятка три глоток.
– Себастьян Фирейра и его люди, – склонил я голову. – Сам ее последний вздох принимал, на моих руках она отошла.
– Просперо? – подошел к нам мужчина лет сорока в явно дорогом камзоле и со шпагой на боку. – Все так?
Негр закрыл лицо ладонью и что-то промычал.
– А ты кто? – Мужчина в камзоле посмотрел на меня. – Я тебя никогда не видел.
– Неудивительно. Дэйзи всегда хохотала, когда говорила мне, что для всех я – ее подружка. – Я демонстративно сглотнул, как бы загоняя слезы в глотку. – Не хотела, бедняжка моя, чтобы кто-то о нас узнал, не хотела слабость свою показывать. Вот только Просперо и был в курсе, да и то лишь потому, что рассказать никому не мог.
Я подергал глазом, показывая, какое у меня горе. Просперо трясся, не отнимая руки от лица, причем изрядно сомневаюсь, что он плакал.
– Как этот дьявол узнал о том месте, где мы встречаемся, – не знаю, но он пришел, и пришел не один. Мы дрались и убили всех его людей, но вот ее, мою Дэйзи, мою маленькую девочку, не сберегли.
– Чтоб вам всем! – хрустнул пальцами стоящий перед нами пират, весь белый, как лист писчей бумаги. – А где Фирейра?
– Идет сюда на своей баркентине, – быстро ответил я, выходя на финишную прямую. – Еще есть время его встретить и показать ему, что мы не простим смерть…
– Сам