Когда процессия с телом Варвары двинулась на кладбище, я решил взглянуть на ее сына. Нашел я его на полу ветхого строения. Он катался по земле и грыз веревку, издавая нечеловеческие крики.
Федор походил на раненого зверя. Лицо его было мокрое от слез, а на губах выступала кровяная пена. Черный цвет его души бурлил, вырываясь далеко за ее пределы. В темной массе проскакивали и фиолетовые, и бордовые, и даже алые языки пламени. Душа его кипела от злости, а зубы яростно разгрызали веревку на его руках. Сильное желание освободило ему руки, и он радостно заревел. С пеной на губах он метался по сараю что-то разыскивая. Под кучей строительного хлама он нашел канистру с бензином, и я понял его намерения.
Выскочив во двор, он направился к дому Варвары. Мне удалось его сбить с ног, но это только больше его разозлило и он, прыгая, как дикарь, поливал бензином все что попадалось ему на глаза. Было похоже, что рассудок оставил его и он, перемазанный бензином требовал спички. С канистрой в руках он ворвался в дом и там, до смерти напугав женщину, нашел что искал. Старушка спаслась бегством, а Федька уже чиркал спичками, пытаясь поджечь бензин. Три раза я задувал пламя, отводя беду, но и одной искры хватило чтобы огонь обхватил весь дом. Тут же загорелся и сам Федор. Он выскочил из дома и живым факелом носился по двору. Издавая истошные крики, он то подпрыгивал к верху, то катался по земле, но вскоре упал и затих.
Когда бездыханное тело Федора еще дымилось, я заметил, как его душа выскочила из тела. Темной тучей она проскочила по двору и провалилась под землю, издавая звериный рев.
Деревянный домик Варвары был объят пламенем и его огромные языки не давали надежды на спасение жилища. Когда обвалилась кровля, я вдруг вспомнил о сокровищнице.
– Что же я стою? Там же иконы!
Я бросился в горящий дом, но икон на месте не обнаружил.
Стены молитвенной комнаты были пустыми, а лампада, раскачиваясь на цепочке, освещала пустой иконостас. Я удивился увиденному и отправился на кладбище, чтобы сообщить Варваре о пожаре.
На небольшом старом кладбище, что находилось недалеко от дома Варвары, я быстро нашел траурную процессию. Отец Николай с кадилом стоял у изголовья покойной и читал молитву. Варвара лежала в гробу и не выдавала никаких признаков жизни.
Выбрав удобный момент, я прошептал ей на ухо:
– У тебя дома пожар – дом горит.
Она меня не услышала, а я подумал, что она умерла.
Когда я не нашел ее рядом, то безнадежно проговорил:
– Федька тоже сгорел!..
Вдруг Варвара открыла глаза и произнесла:
– Федя, сынок!
Люди шарахнулись от нее и отступили к автобусам.
Священник перекрестился, а старушка, что читала молитвы в доме Варвары, спокойно сказала:
– Проснулась матушка, проснулась голубушка.
– Пошли домой, родная. Слава, Тебе Господи!
Варвара приподнялась в гробу и жалобно запричитала:
– Помогите!